Т: Хоринис (продолжение)

Всем привет))

Когда то на этом форуме была открыта тема точно с таким же названием, я уверен что найдутся те, кто её даже читал.. Но истрически так получилось, что е закрали, а сам я пропал... Было много причин, имя которым "ЛЕГИОН" ;) Не буду их перечислять, хочу вас уверить они БЫЛИ))

Теперь творение "Хоринис" пишется дальше и пишется очень активно))) Больше не будет таких задержек)) Всем кто хочет прочитать пролог, две первые главы и интерлюдию сюда: Хоринис

А теперь продолжение:

Глава 3.

В то самое время, когда Регис и Кир вышли из пещеры Сагитты, к берегу Хориниса пристала небольшая лодка с грязным, дряхлым, пропитанным морской солью парусом. Перепрыгнув через борт, человек прошёл несколько шагов по мокрому жёлтому песку, оставляя глубокие следы подошвами своих высоких сапог, а затем посмотрел на круглую унылую луну, отражающуюся в зрачках его жёлтых глазах. Бризовый ветер раскачивал четыре косички, заплетённые на бороде, а также играл с длинными тёмными волосами, выбивавшимися из-под широкополой шляпы с красным пером материкового падальщика. Золотая серьга поблескивала в ночном свете, примостившись на мочке левого уха. А на шее висело аквамариновое ожерелье с большим восьмигранным камнем малинового цвета, в котором поблескивали языки алого пламени.
Пират Джонни Бартоломью Кидд подкрутил пышный ус, достал небольшую бутылочку с тряпичной биркой «Ром», зубами вырвал пробку и выплюнул её на землю. Сделав несколько глотков и вытерев рот белым, расшитым кружевами платком, появившимся из рукава камзола, он втянул вечерний воздух, а затем проговорил:
- Ну, здравствуй, Хоринис! Сколько лет, чёрт побери… - пират ещё раз хлебнул из бутылки, повернувшись лицом к лодке и вглядевшись вдаль.
Вечернее, чёрное, бескрайное море расстилалось перед его глазами, сливаясь там, вдалеке с темным, украшенным звёздами небом. Волны, свободные, игривые разбивались о берег, затем откатывались и снова бились, пытаясь сломить сопротивление земли, сточить остров, подчинить его себе. Быть может, через тысячи лет им это удастся. Мрачные скалы, будто кровожадные клыки морского дьявола, выросшие из недр дна, издевались над обитателями острова своей хитрой усмешкой. Созвездие Глорха, словно улыбаясь Джонни, причудливо образуя изогнутый коготь, на самом деле хищно впивалось в его глаза, подобно верному соколу, который по приказу хозяина вцепился в лицо недруга. Бледно-жёлтая, лукавая луна на теневом небосклоне щерилась своими кратерами, наблюдая за тем, что происходит на суше и воде, изучая с завистью миллионом предательских глазок настоящую человеческую жизнь. Жизнь, в которой не просто существуют, но и творят, производят что-то новое, доселе не изобретенное, воплощают в реальность вымученные долгими раздумьями и терзаньями идеи.
Тайна природы пугает своей таинственностью, подумал пират, зажигает в сердцах людей страсть к неизведанным землям, пробуждает желание окунуться в омут странствий и путешествий, пройти забытыми тропами неизвестных вод. Так было всегда… Так было со мной…
- Ну что ж, море... - проговорил Джонни, снова глотнув из бутылки. – Надеюсь, мы с тобой ещё свидимся… Если я умру, то буду жалеть лишь о двух вещах, - пират глубоко вздохнул. – Первая, что не коснусь больше твоих вод, не смогу бороздить твои волны, рассекая их, ловя ветер и устремляясь далеко, за горизонт… А вторая… вторая – это то, что я так и не найду его… - он осёкся.
Джонни подошёл к своей лодке, присел на корточки, опершись о деревянный борт судёнышка, и опустил руку в воду. Приятной прохладой она окутала пальцы, покрывая их пеленой заботы и ласково целуя на прощание.
- Мой альбатрос ещё воспарит над твоими просторами… Но надеюсь, не скоро…
Выпрямившись, пират стянул с рук перчатки с обрезанными пальцами, выжал из них воду и сунул их в карман чёрного камзола, поправил аквамариновое ожерелье с малиновым камнем и устремился в сторону Портового квартала города. Он миновал природную каменистую арку, которая высотой не уступала башням Хориниса, прошёл мимо складов, где хранились припасы и оружие.
Внезапно перед Джонни появился лысый стражник в красно-белой пластинчатой бригантине. Карие глаза, окутанные странной туманной дымкой, большой нос с горбинкой и медная кожа выдавали в нём уроженца Варанта. Уголок коричневых губ приподнялся, придавая лицу караульного насмешливое выражение.
- Кто таков? – спокойно проговорил стражник, вытащив на треть длинный меч из деревянных лаковых ножен.
- Рыбак, - невозмутимо ответил Джонни, затем глотнул из бутылки, жестом предложил выпить оппоненту, тот отказался. – Улов сегодня никакой! Рыба не хочет в сети попадаться, ну никак! Я и так, и сяк, а она, плутовка, всё время куда-то ускольз…
- Хватит молоть эту чушь! – стражник сорвался на крик, а его меч полностью вылез из своего убежища, показав хищный наконечник, который впился в кожаную перевязь пирата. - Рыбак?! Ха! Ты такой же рыбак, как я шлюха из борделя Бромора! Кого ты…
- Получается, что я слишком красивый рыбак, а ты чересчур некрасивая шлюха, - Джонни перебил рявканье блюстителя закона города Хориниса, ехидно улыбаясь и нагло щуря глаза.
- Что?! Как ты сме…
- Бу! – выпучив глаза, внезапно выкрикнул пират. Стражник от неожиданности отпрянул назад, тем временем как ладонь правой руки Джонни резким движением сбила клинок с кожаной перевязи, а затем, превратившись в кулак, костяшками врезалась в челюсть караульного, который, вскрикнув, попятился, бестолково размахивая мечом и шепча себе что-то под нос.
Пират нарисовал указательным пальцем правой руки в воздухе спираль, засиявшую в ночной тьме бледно-зелёным светом, и толкнул ладонью её вперёд, прямо на стражника. Она, бешено завертевшись, превратилась в небольшой смерч, устремившийся к ногам блюстителя закона. Волшебный винтовой ураган, рождая тихий свист, легко догнал пытавшегося убежать караульного и сбил его с ног, приковав к земле подобно тюремным железным кандалам. Лязгнув, меч отлетел в сторону, кровь брызнула из сломанного носа, заполняя расщелины между булыжниками брусчатки. Джонни подошёл к поверженному стражнику, который пытался вырваться из-под магического вихря, постоянно что-то шепча и пытаясь дотянуться до рукоятки клинка. Пират щёлкнул пальцами, и смерч исчез, издав прощальный свист и оставив световой отпечаток в воздухе.    
- Oublier*, - тихо проговорил Джонни, присев на одно колено и прислонив растопыренные пальцы правой руки к голове стражника, который после произнесённого заклинания обмяк и перестал шевелиться. – Видит Аданос, я этого не хотел… Завтра ты ничего не вспомнишь, дружочек… А пока, - он хлебнул из бутылки, и прыснул ром на лицо караульного. – Пока спи… Только не удивляйся тому, что произойдет завтрашним утром, - пират улыбнулся, немного помолчал, затем прислонил свои губы к уху стражника и прошептал.  – Тебя обвинят в пьянстве, а ты даже не сможешь вспомнить, как же так всё случилось?! Будешь задавать сам себе нелепые вопросы, на которые ответ знаю только я! Прощай, пьянчужка…
Джонни выпрямился, ухмыльнулся, подняв бутылку и отсалютовав луне, глотнул рому и радостно зашагал прочь.
Но не успел он сделать и двадцати шагов, как вдруг услышал лязг клинка и торопливую поступь у себя за спиной. Пират резко развернулся на каблуках, мгновенно вытаскивая абордажную саблю, выставив её перед собой.
- Что за чёрт?! – удивлённо воскликнул Джонни, не понимая как возможно то, что стражник очнулся после его заклинания.
Пират посмотрел на нападающего и содрогнулся – тьма царила в глазницах караульного, выскакивая из черепа чёрными змеями, которые протягивали свои теневые языки навстречу лицу пирата, танцуя и извиваясь. Что-то завораживало Джонни в этой безумной пляске щупалец мрака. Что-то притягивало к себе, заставляя отвлечься от опасности, внушая искусственный покой. Он почувствовал жуткую головную боль, нервно прислонил холодный эфес сабли к правому виску, услышал странные ноющие голоса, смешение голосов, жаждущих помощи, зовущих к себе, стонущих от боли и вечной тоски. Тысячи голосов тех, кто перед смертью смотрел в эти тёмные ямы, кишащие чёрным дымом, и был убит этим призрачным созданием, имя которому Regenerar, что значит Переродившийся.
Пират боролся со странными ощущениями, шептал формулы заклинаний, усиливающих магическую защиту организма, тем временем как стражник медленно приближался, выставив перед собой меч. Боль немного утихла, и Джонни, заведя левую руку за плечо, бросил полупустую бутыль рома в сторону извивающихся теневых змей. Сосуд завертелся в воздухе, разбрызгивая своё содержимое, и впился горлышком в мрачную глазницу Переродившегося. Чёрные щупальца оплели стеклянное тело и жадно запихнули бутылку в тёмный глазной провал, на ходу превращая её в прозрачную пыльцу, смерчем закружившуюся в бледном свете луны, принимая облик разверзшего клыкастый рот дракона. Капли рома стекали по лбу стражника, смешиваясь с прозрачным потом и затекая в пустые глазницы. Джонни оттянул локоть левой руки назад, показывая противнику грязную ладонь, на которой спустя долю секунды вырос искрящийся пламенный шар, и толкнул оранжевую сферу вперёд. Оставляя за собой ярко-рыжую полосу в воздухе, частица огненной стихии врезалась в голову Переродившегося, охватив её своими палящими лапами. Оставшийся на лице ром вспыхнул, в глазницах заплясали языки пламени, с которыми чёрные змеи пытались сражаться, кусая и жаля. Но огонь пожирал мрак сущности стражника, обугливая оголившийся череп, вплетаясь в его чёрную душу, прожигая изнутри и заставляя кричать свою жертву, стонать от нестерпимой боли и выть нечеловеческим голосом, заставляющим воздух вибрировать, а крошечные осколки сточенной бутылки разлетаться в разные стороны.
Пасть стеклянного дракона устремилась в сторону пирата, на ходу превращаясь в кол, метящий прямо в сердце. Он нёсся, рассекая ветер с противным визгом, неумолимо приближаясь к Джонни, который, понимая, что не успеет уйти от неминуемого столкновения, закрыл глаза в ожидании конца. Предсмертный стон Переродившегося осколками тьмы вонзился в уши, и в этот последний миг своей жизни пират проклял себя за то, что так и не нашёл его, того, кого искал уже десять лет.
Внезапный, мощный порыв ветра, сносящий с ног и заставляющий парить над землёй, летя в неопределённом направлении какое-то время, поднял на свои воздушные руки Джонни, раскрутил в вихре торжествующей жизни и выкинул туда, где морские волны разбивались о деревянные каркасы лодок. Солёные воды радостно приняли пирата, поглощая его без остатка, принимая в свои мокрые объятия.

- Джонни Кидд… - улыбаясь, проговорил высокий человек в синей мантии с треугольной бородкой. – Давно тебя не видел…
- Спасибо, что спас, Миксир, - выжимая воду из шляпы, с недовольным видом сказал пират. – Тебе нравится видеть меня мокрым?
- Я получаю от этого несравненное удовольствие, ибо радостно моей душе лицезреть человека, минуту назад погруженного в мою родную стихию… - с высокомерным видом проговорил Миксир голосом великого мыслителя и непревзойденного философа.
- Мы с тобой по-другому встретиться, ну, никак не можем, - Джонни надел шляпу и скрестил руки на груди. – В прошлый раз, помнится, ты меня подобрал недалеко от Лаго…
- Именно так… Беспомощный, мокрый, голодный и…
- Под действием болотника, - пират ухмыльнулся, затем широко распростер руки и заключил Миксира в объятия. – Рад видеть тебя, братишка…
- И я рад, Джонни. Безумно.
- У меня есть предложение… Как насчёт напиться в стельку и провести ночь среди обнажённых тел проституток Бромора?
- Как всегда… Ты знаешь мой ответ, - Миксир лукаво улыбнулся. – Маги Воды чтят своего бога, но это не лишает их права отдохнуть со старыми друзьями. Вперёд!
- Вперёд! Только ответь мне на один вопрос… Только на один, остальные я задам потом… Их много… Очень…
- Валяй.
- Перстень настолько превосходно работает, что ты почувствовал моё приближение?
- Он работает великолепно… Ты гений, Джонни, - проговорил Миксир, поглаживая указательным пальцем левой руки большой чёрный агат, примостившийся в центре массивного золотого кольца, надетого на безымянный палец правой. – Даже магические артефакты древних не владели такой силой связи, как наши кольца! Блеск!
- Ну, так, братишка, над ним корпели ведь сами Джонни Бартоломью Кидд и Эрих Ватеркнехт Миксир! – пират рассмеялся.
- Ещё бы!
- Что ж поговорим за бутылочкой рома!!! Не терпится надраться!!! Идём, Эрих, нас ждут женщины, еда и выпивка! Лавры победителям переродившегося!
Друзья зашагали в сторону «Красного фонаря» - самого прибыльного заведения Хориниса. Там можно было достать что угодно: шлюх, алкоголь, табак и даже запрещённые средства наслаждения – наркотики. Словом, бордель Бромора являлся притоном разврата и олицетворял человеческую похоть в высшей её степени. Большое двухэтажное здание выросло перед Джонни и Миксиром, поблескивая в свете луны белизной стен, разделённой на прямоугольники деревянными балками, а также выделяясь среди других зданий Портового квартала крашеной в красный цвет черепицей.
 У входа в бордель стоял высокий, коренастый, лысый детина с кретинским выражением лица и крайне мохнатыми руками, которые помимо изрядной поросли бросались в глаза выдающейся мускулатурой, походящей на нордмарский кряж.  Внимательно посмотрев на мага и пирата, он ковырнул в носу и, сильно шепелявя, сказал:
- Фиводня нельзя! Фэф запретил… Фиводня эта… - детина почесал затылок, затем скрестил руки на груди, - Э… вавные люди…
- И что это за «вавные люди»? – передразнил туповатого вышибалу пират, выпячивая вперед голову.
- Э… Откеда мне знать то?! Феф сказал, что вавные… никаво не пувкать… я ваё дело делаю…
- Брат, а давай-ка ты своего «фефа» сюда позовёшь… Скажи, что пришёл очень-очень «вавный» человек! Зовут Джонни Киддом… А если начнёт приказывать нас гнать, то скажи ему, только одно слово, - пират зловеще ухмыльнулся и почти шёпотом, по-змеиному проговорил. – «Свинарник»…
- Фто? – гримаса идиотизма на кретинском лице вышибалы возвысила его в ранг короля дураков.
- То, фто слыфал!!!
Того, что произошло в какую-то долю секунды детина так и не осознал, упав на каменную брусчатку и ударившись головой об угол дверного проема, вследствие чего белая стена борделя запачкалась багровой кровью. Даже Миксир не заметил, в чём же состояла причина вылета из полости рта двух коренных зубов и ввалившегося в лицо носа. Джонни, потерев костяшки правой руки, плюнул в сторону корчащегося от боли вышибалы и сказал:
- Помнишь, мы с тобой чудили с энергией времени?
- Помню, - ухмыльнувшись, ответил маг Воды.
- Результат потрясающий…
- Вижу… - Миксир посмотрел на ноющего от боли детину.
- Oublier!
- Завтра будет думать, что упал с лестницы…
- Конечно. Пойдем отсюда, Эрих… Не то, чувствую, разнесем мы тут с тобой на хрен всё! Бромор мне должен, а я не хочу больше злиться… Будет время, ещё расплатится… Ханна ещё держит свой отель?
- Держит… Более того, сейчас все комнаты оплачивают паладины. Я там сам квартируюсь… У меня есть ром.
- Прекрасно. А женщины найдутся? После полугода воздержания я не прочь бы хорошенько поскрипеть на кровати.
- Женщины? Ханна тебя каждый день вспоминает…
- Вот и отлично! А для тебя?
- Служанку Эбби можно совратить чарами… Околдовать, - в свете красного фонаря Джонни заметил, как на лице Миксира проступила лукавая улыбка.
- Небось, полгорода уже околдовал?
- Треть, как минимум…
- Красавец! Пошли.

В ночной тьме, среди узких улочек Хориниса и тусклых огней, проступающих сквозь мутные стёкла двухметровых чугунных фонарей и пробивающих темноту вялым импульсом света, рядом, то и дело, вспоминая что-то давно забытое, но приятное и трогающее сердце, шло двое мужчин. Они часто прикладывались к бутылке с мутновато-коричневой жидкостью, после чего кто-нибудь из них производил на свет нечто невероятно смешное, и оба заходились хохотом.
Миксир и Джонни Кидд подходили к зданию отеля Ханны, которое располагалось прямо напротив Казарм ополчения. В небе огоньками игрались звёзды, пролетала по кривой красная комета, оставляя за собой светящийся хвостик. Луна, затянутая тучами, неожиданно вышла из-за них, моргая множеством провалов на её поверхности. Ночной, свежий воздух так и просился запрыгнуть в лёгкие, зависнув там приятной прохладой на мгновение, после чего выйти белым туманом, подобным пару, исходящему из огромного котла. Каркнув, над друзьями пролетела ворона, усевшись на деревянном выступе крыши отеля. Её хищные, мерцающие глаза отражали всё великолепие этой весенней ночи, вмещая, точно бездонный колодец, темноту неба, сияние звёзд, полёты небесных тел и колыхание морских вод, разделяющих земли. Птица захлопала крыльями, запрыгала к краю выступа и, любопытно наклонив серебристый клюв, уставилась на пирата и мага Воды, присевших на лавочку, которая находилась под окнами отеля.
- Добьём бутылку и внутрь пойдём, - проговорил Джонни, отхлебнув рому. – Что-то на улицах совсем никого нету. Странно это, полночь только. Обычно в это время все ремесленники и торговцы расходятся по кабакам, а за время нашего пути кроме этого пройдохи-предсказателя Абуина я никого не видал. Хотя, я здесь уже давно не был…
- Времена паршивые, Джонни. Люди боятся даже выходить на улицы по ночам, - сказал Миксир, поглаживая бородку правой рукой.
- А, по-моему, это глупо. Город окружают стены и море, и просто так в него ни одна орочья душа не проберется. Стражники успеют закрыть ворота.
- Люди есть люди, дружище… Кому-то свойственно лезть в бой, кому-то прятаться по углам, кому-то оставаться в стороне, принимая и тех, и других. Большинство трусливы или лицемерны… Просто иногда страх перед тем, кто приказал идти на врага сильнее, чем страх перед врагом. Пока что все молчат, никто не велит брать в руки мечи и вставать в строй, пока что нет зубастого цербера. Поэтому люди, зная, что опасность бродит где-то рядом, но ещё не достигла их, а приказа мобилизоваться нет, предпочитают спрятаться. И ещё… Они не доверяют стражникам… Думают, что в случае нападения они сбегут со своих постов, как трусливые псы… Отчасти люди правы… Но только отчасти… Согласен, Джонни?
Ответа не было.
- Джонни? - Маг Воды повернулся к другу.
Пират трясся в бешеных конвульсиях, постоянно что-то шепча. Глаза закатились, указательные пальцы приложены к вискам. Миксир подхватил друга, зашептал формулы заклинаний, почувствовал, как воздух стянуло магическими нитями, увидел синеватую дымку, исходящую изо рта Джонни, превращающуюся в крылатого дракона, стремительно преодолевшего стену замка, ощутил покалывание в кончиках пальцев. Энергетический импульс, рождённый усилием воли пирата, порвал связи расстояния и скрепил ментальные узы родства,  ветер бешено захлестал по щекам, вплетаясь в волосы, развевая их своим мощным дуновением. Луна спряталась за тучи, ворона вспорхнула с выступа крыши и устремилась вслед за магическим драконом.
Всё это произошло в считанное мгновение, а потом всё закончилось. Напряжение ушло, исчезли туманы, Джонни открыл глаза и вяло произнёс: «Exorciso…»
А потом на руках у Миксира потерял сознание.


 

   

Re: Т: Хоринис (продолжение)

Материк. Ардея. То же время.

Горящие дома, кровь, смерть, голод, орки…
Гевальт бежал по узким улицам небольшой деревни, уничтоженной огнём, пропахнувшей тошнотворным запахом трупного разложения, деревни, символом который была белая цапля и где каждый день от недостатка пищи, потери крови, различных болезней и истощения гибли люди…
В руках мужчина держал полуторный меч с широким лезвием, ветер развевал его распущенные, тронутые сединой чёрные волосы. Солнце обнажило свои первые лучи, окрасив облака в мягкий, розовый цвет. Внезапно воин остановился. Он увидел нового противника – огромного орка, высотой не уступающего молодому троллю. Хищные белые клыки ликовали в смертельном оскале, гигантские лапы сильнее сжали тяжёлый топор, мускулы напряглись, заставив по татуированному телу бегать выколотых чёрных зверей и пуститься в безумную пляску оранжевых духов. Взгляд маленьких, точно два чёрных аметиста глаз впился в Гевальта.
Орк, неистово зарычав, ринулся на человека, размахивая исполинским оружием.
Мгновение, перед продолжением чьей-то жизни и порождением чьей-то смерти. Мгновение, разделяющее столкновение грубого железа с рудной сталью…
Взмах, сопровождаемый рёвом, и…  
Удар топора пришёлся в стену деревянной лачуги, прорубив в ней изрядную брешь. В сторону полетели щепки и брызги чёрной липкой жидкости. Громадный орк нелепо уставился на рукоять кинжала, торчащего у него из груди, и с недоумением поглядывал на вытекающую из раны кровь. Но удивление зеленокожего гиганта достигло своего апогея, когда из живота внезапно вырос широкий клинок, острие которого саркастично украшала надпись, выгравированная людским кузнецом: «Убийца орков».  
Гевальт упёрся ногой в спину поверженного врага, сильнее сжал кожаную рукоять и рывком вытащил меч из тела. Орк обмяк и с тихим стоном повалился на землю. Чёрная кровь сочилась из двух ран, медленно вытекая, пробиваясь в щели брусчатки, точно родниковая вода, сочащаяся сквозь вековые монолиты. Мужчина вытер окровавленный клинок о рукав синей льняной рубахи, поверх которой был одет кожаный клёпаный жилет с железными шипами на плечах.
- Здорово ты его отделал! – раздался хрипловатый низкий мужской голос за спиной у Гевальта. -  Быстро! А главное – результат. Ты отрубил гидре одну из голов, убив предводителя орков, захвативших Ардею.
- Что ты, Горн, это совсем не здорово, это… я бы сказал… просто, - ответил мужчина, вложив меч в ножны и развернувшись на каблуках высоких сапог.
Перед Гевальтом стоял, опёршись на рукоять боевого топора с двумя лезвиями, невысокий мужчина с чёрной короткой бородой и невероятно широкими плечами. Яблоки больших тёмных глаз-угольков были болезненно-красноватого цвета, почти сливаясь с мрачностью грубых очертаний смуглого лица.
- Ну, что вы, что вы!? Просто, говоришь? Да за то время, за которое ты прикончил этого сына больной сифилисом курвы, люди даже обмочиться от страха не успевают, а для этого времени то надо… фи… - насмешливо проговорил Горн.
- Согласен, что быстро, но не здорово… Всего две точных раны, он умер легко!  А здорово – это когда прежде чем сдохнуть, жертва теряет все свои конечности и подыхает оттого, что истекла кровью. Вот это здорово! – ледяным тоном произнес Гевальт и сплюнул на землю.
- Эти сукины дети так и поступают с нашими… Видел, сколько людей на столбах повешено? И у каждого то рук, то ног нет, а то кишки выворочены! Давить надо эту гниду, как клопов вонючих давить! – сказал смуглолицый воин, ударив себя кулаком по груди. - И всех таких же как они паршивцев давить, в том числе и гнусавых герцогов, королей, рыцарей, лордов…  
- Согласен, что надо, в первую очередь за то, что в них нет жалости! – Гевальт чеканил каждое слово. - Но, послушай, Горни… У орков ведь тоже есть своя правда, просто она не совпадает с правдой людей. А их поступки, их позорные столбы, их жестокость - лишь психологическое оружие. Это не оправдание, нет, - он покачал головой, - ни в коем случае… Это укор тому, что они живут рассудком и только. Но ведь и среди людей таких полно!
- Согласен, дерьма и среди нашего брата немало. Но на войне лучше жить рассудком… - Горн почесал подбородок и вновь облокотился на рукоять топора. -  Так проще, братка, намно-о-ого проще. Ибо всегда найдёшь оправдание своему поступку, всегда окажешься прав…
- Кто хороший, а кто плохой? – перебил друга Гевальт. - Орки правы или люди? Мир сер, в нём тяжело отыскать однозначно белое и однозначно чёрное. Уверен, мы вполне можем существовать мирно, вот только такие времена никогда не наступят. И всё знаешь почему? Да потому, что несмотря на все различия между нашими расами, причина порабощения и у нас и у них одна и та же – нажива. Страсть к богатству, страсть к лёгкой добыче, страсть к обладанию того, что есть у слабого, но чего нет у тебя – всё это объединяет нас, Горни. И для того, чтобы удовлетворить свои страсти, любые средства хороши. Я не осуждаю, я просто говорю о действительной сущности вещей. Поэтому, я и стараюсь не принимать чью-либо сторону в этой войне, ибо, в общем, все мы не правы…
- Но ведь, не взирая на это, ты убиваешь орков, защищая людей. А значит, принимаешь сторону короля.
- Вовсе нет. Я на своей стороне, просто сейчас мои интересы и интересы Робара совпадают! Нам по пути. – Гевальт подошел к Горну и положил руку ему на плечо. – Я защищаю слабых, я на стороне простого люда, на стороне страждущих, бедствующих, невинных жертв распрей двух тиранов. Я воюю за свою правду, которая, уж так получилось, затрагивает правды всего населения Мордрага. Так легли карты, Горни, жребий кинут и…
- Опять ты про своё избранничество, Гевальт, - ухмыляясь, перебил его смуглолицый воин. – Мне тут недавно Мильтен сказал как твое «имя» с ост-нордмарского переводится… «Избранный!» Скромнее надо быть, дружище! Ведь как тебя зовут по-настоящему, не знает никто. Эх, ребята, наверно, управились уже, пойдём? – Гевальт кивнул, Горн закинул топор на плечо, и друзья зашагали вдоль узких улочек деревушки, направляясь к месту, где до нападения орков проходило народное собрание.
Они шли мимо груд пепла и закопчённых жалких остатков крестьянских хижин. Обнажённые каменные дымоходы от разваленных печей обреченно принимали свой рок и уныло встречали проходящих воинов. Повсюду валялись трупы: истлевшие человеческие и свежие орочьи. В деревне надолго поселился смрад, а в постоянных жителей превратились воронье и мошкара. Гевальт нервно отвёл взгляд от оторванной детской  ручонки, лежащей недалеко от разрушенной телеги и крепко сжимающей тряпичную куколку.
- Сволочи… - тихо сказал воин.
- Чего ты там бурчишь? – спросил Горн.
- Ничего…
Огромный ворон, клюв которого серебром блестел в лучах недавно проснувшегося солнца, приземлился на тело недавно убитой женщины и принялся выклёвывать ей глаза. Гевальт поднял камень и кинул его в пирующую птицу, а та, протяжно каркнув, мгновенно взмыла вверх и устремилась прочь. Воин, глубоко вздохнув, проводил её взглядом, и друзья пошли дальше.  
- Знаешь, Гевальт, помню я, как ты впервые нам всё-таки соизволил представиться, – прервал молчание Горн. - Два месяца знали друг друга, а ты нам так и не говорил, как тебя зовут. Как сейчас вижу: ночь, пещера, костёр догорает, у нас с Диего последняя бутыль заканчивается, Лестер курит свой болотник, Мильтен оживленно о чём-то рассказывает, короче, всё как обычно! Вдруг слышим, ты идёшь, за спиной свою Улю-дулю тащишь…
- Улу-мулу, Горни, - холодно сказал Гевальт.
- Не важно! Подходишь к нам и высокомерно так, глядя на нас сверху вниз, торжественно произносишь: «Называйте меня Гевальт!» Мильтен сразу чего-то захохотал, а мы тогда не поняли ничего, думаем ну Гевальт, так Гевальт, да хоть пердун с грамотой от короля. Нам-то, какая разница? Имя вроде нормально звучит… Нет, ты, конечно, произвел на нас впечатление своей паладинской напыщенностью, но смеха не вызвал. Зато спустя миг заставил нас схватиться за животы.
- Моя патетика была прервана двумя кучами дерьма.
- Об одну поскользнулся, в другую вляпался! Исполнил, так исполнил! Браво!
Горн рассмеялся.
- Резко ты тему сменил, братка… Умеешь ведь! Иногда даже не по себе становится, что кругом такое творится, а ты ржёшь, как молодой жеребец, заприметивший необузданную кобылу.
- Дружище, - Горн улыбнулся и похлопал Гевальта по плечу. – Будь проще, война есть  война, тут просто нельзя без жертв и смертей. Нужно воспринимать явление таким, какое оно есть. Ведь нюхая дерьмо, ты же не ожидаешь, что оно заблагоухает?  Думаешь, мне не больно видеть изувеченных ребятишек? Думаешь, мне легко от всего этого?  Но жизнь-то продолжается… Чего горевать? Разве есть причины?
- Ну, кроме того, что орки захватили весь материк, Ксардас ведёт себя весьма странно, рунная магия исчезла, кругом полно человеческих трупов, каркающего воронья, мертвых детей, и мы все по уши плаваем среди зол этого мира, то собственно нет никаких причин горевать.
- Эх, дружище… Тебе меня не понять. Живи дальше и наслаждайся этим!
Гевальт не ответил.

Друзья миновали покосившуюся статую Инноса с разрубленной напополам головой, и вышли к маленькой площади, примыкающей к деревенской ратуше.
- Что за крики? – спросил Горн.
- Поспешим, - ответил Гевальт.
В метрах ста от них за деревянным столом, который находился прямо у входа в большой каменный дом, стоял толстый староста Ардеи, нервно утирающий пот с лысой головы запачканным белым платком. Его окружали два голых по пояс здоровых близнеца с кузнечными молотами в руках и пятерых воинов различного роста и телосложения в лёгких кожаных доспехах.
- Плати давай, солтыс сраный! Мы своё дело сделали! – верещал невысокий прыщавый юнец, явно пользующийся у остальных авторитетом. - Обещали прикончить орков, прикончили! Ты сколько нам за это дать обещался?
- Я отдал вам то, о чем договаривались, - испуганно проговорил староста Ардеи. – Ровно 500 золотых. Больше у меня нет!
- Врёшь, собака! 700 обещал! Верно парни?
Толпа естественно подтвердила.
- Видишь, люд со мной согласен! Люд всё помнит! С памятью у люда очень хорошо. Не то, что у тебя, маразматик паршивый! Знаю я, как нету у тебя больше… Знаю!
- Но…
- Раз больше нет, так пусть энтот выродок нам дочурку свою в пользование отдаст! – пробасил один из близнецов.
Его предложение явно больше заинтересовало бравых свободных солдат, живущих убийством по найму.
- О! Это выход, солтыс! Мы на тебя не обидимся! Лис, Выдра, Глотка, Собачий хвост бегом в укрытие деревенщины! Жену и дочку ведите сюда, остальных не трогайте!
Староста Ардеи, покраснев от злости, сжал кулак и ударил по лицу прыщавого юнца, тот взвыл и повалился на землю, выплюнув несколько зубов. Спустя мгновение близнецы прижали вырывающегося из их медвежьих лап толстяка к стене ратуши и принялись избивать солтыса. Повсюду стали раздаваться крики ликования.
- Ховофенько нахлобуфте его, павни! – закричал поднявшийся на ноги прыщавый, изрыгая кровь изо рта. – Задайте ему ховофую вбучку! Но не убивать! К девеву пвивизать давмоеда! Тьфу, тьфу! Пусть видит то, что сделают с его семьёй бвавые солдаты! Пусть видит, тьфу, как его дочувка станет настоящей венфиной, а вена, тьфу, увнает, фто такое настояфие муфсины!
- А ну не трогать солтыса, шантрапа поганая! Отпустили, я сказал! – проревел кто-то за спиной у юнца.
Толпа замолчала, близнецы оторвались от своего важного дела, – все посмотрели на источник страшного, леденящего душу рёва.
- И кто тут у нас такой смелый? – поворачиваясь и вытаскивая кинжал, ехидно проговорил прыщавый.
Гевальт обнажил меч, Горн провёл по лезвию топора большим пальцем правой руки. Друзья спокойно смотрели на разбойничью свору, в их глазах читался лишь холод.
- Отпустите солтыса или плохо будет, сучье племя, - проговорил смуглолицый воин.
Послышался лязг вытаскиваемых из ножен клинков.
- Вас всего двое, нас семеро. Фто вы нам сделаете? А? – веселился юнец. – Быть мовет сравите нас своей красотой, педики недоделанные?
Бандиты зашлись хохотом.
- Хватит болтать, свинья! – проговорил Гевальт, засунув руку за пазуху.
Юнец хотел было отдать приказ прикончить двух слишком возомнивших о себе засранцев, но не успел: он почувствовал, как в живот воткнулся узкий, обоюдоострый метательный нож, увидел, как мимо него пролетело ещё четыре таких ножа с интервалом в полсекунды и каждый достиг своей цели, как в воздух поднялась отрубленная голова Лиса и приземлилась рядом с ним, покатившись по земле, оставляя за собой красный след, услышал предсмертный крик Выдры, Глотки, Собачьего хвоста... А потом, когда, упав на землю и перестав воспринимать что-либо, ощутил теплоту хлещущей крови из разрубленных артерий близнецов.

Спустя несколько часов друзья собрались около костра, разведённого недалеко от перекрёстка трактов. Они договорились встретиться на небольшой полянке, окружённой зарослями можжевельника, после того, как каждый из них выполнит свою часть общего дела. Диего должен был обустроить лагерь на ночь и добыть ужин, с чем варантец справился просто блестяще. Мильтен отправился к кругам камней для того, чтобы при помощи древней магии связаться с Верховным магом Огня в Венгарде. Бывшего последователя секты Спящего Лестера, бледное лицо которого покрывали узорчатые зеленые татуировки, оставили следить за кораблём и командой, но здесь произошла накладка: «Эсмеральду» увели пираты, перебив всех матросов. Гевальт и Горн пошли в ближайшее от пристани селение узнать обстановку на материке.
Хворост трещал в красной пасти огня, который порождал тепло и мириады искр, играющихся в лучах прощающегося на ночь солнца. На вертеле крутился материковый падальщик, готовясь стать ужином пятерых друзей.
- Да… Весёлый у нас выдался первый день на материке, - сказал Горн. - Из огня да в полымя. Ещё и пираты эти долбанные корабль увели… Кстати, Диего, слышал новость? Ксардас переметнулся. Сейчас прячется где-то в горах Нордмара.
- Мне Гевальт уже об этом сказал, – ответил варантец, закуривая трубку. - Именно поэтому орки и одержали верх так быстро. Ещё какой-то месяц назад, зеленокожие только повторно осадили Фаринг, до этого бои велись на рубежах и в Нордмаре. А теперь у короля ничего не осталось, лишь обнесенный барьером разрушенный Венгард да жалкая свора, называющая себя гордо паладинами.
- Верно… - крутя вертел, в разговор вступил Мильтен. – Паладины давно забыли свои обязанности, немногие из них продолжают следовать начертанному Инносом пути. Их души также черны, как души орочьих шаманов. Они заботятся только о своей выгоде.
К костру подошёл Лестер, держа в руках бутылку с мутно-белой жидкостью.
- Вообще, - сказал бывший сектант, присаживаясь у огня, - люди перестают быть людьми во время войны. Звериные инстинкты побеждают разум и совсем заставляют окаменеть сердце. Пример – сегодняшний случай с беднягой солтысом.
- Это уже не люди, Лестер, - как всегда холодно проговорил Гевальт, почесывая бородку. – Это двуногие чудовища. Они намного страшнее всех монстров вместе взятых. Хаос и раздоры войны породили безжалостную шпану, растерявшую все моральные принципы. Хорошо, что мы с Горном оказались рядом, иначе несчастный староста узнал бы что такое «настоящие мужики».
- Хороший солтыс мужик, - покачав головой и выпустив дым из носа, проговорил Диего. – Всех выживших в подвале своего дома спрятал, собрал оставшиеся деньги, сам выполз среди ночи из укрытия, отыскал тех, кто может помочь…  Вот только некоторые из помогавших оказались куда большими засранцами, чем оккупировавшие его маленькую деревню орки. Сколько их там было?
- Около пятидесяти зеленокожих, - ответил Горн. – При нападении местная милиция ничего не смогла сделать. У них просто не было шансов. Орки вырезали почти всю Ардею. Остались лишь те, кто был на площади возле ратуши рядом с домом солтыса. Побить зелёненьких было тяжело… Но! – смуглолицый воин поднял вверх руку и стал загибать пальцы. - Во-первых, шайка бандитов, которых нанял солтыс, была довольно большая – около тридцати голов, просто их осталось всего семь, а теперь уже и вовсе не осталось… Во-вторых, повстанческое подполье Реддока помогло. Они, конечно, не могли выставить все свои резервы - их лидеры готовятся к революции в Кап-Дуне - покрупнее рыба будет – но около сорока воинов всё же предоставили. Ну, и, в-третьих, мы с Гевальтом хорошо помахали железяками. А мы с ним стоим ста!
Горн засмеялся. Диего и Лестер его поддержали.
- Теперь, думаю, оставшиеся жители Ардеи покинут деревню и уйдут жить в Реддок, – сказал маг Огня, садясь на овечью шкуру и обнимая колени руками. -  Мне вот только одно интересно, куда же смотрели повстанцы, когда грабили солтыса? Где они-то были?
- Добивали оставшихся, либо кормили ворон, либо сделали вид, что не услышали шума, - ответил Гевальт. – Не будь таким наивным, Мильтен, далеко не все бегут на выручку, когда слышат крики о помощи. Повстанцами руководит, прежде всего, идея, и уж только потом нравственность. Идея свободы, новый мир, где опять не будет орков. За это они сражаются, за это готовы погибать. Но остальное не так уж их и касается.
- Зануда Гевальт, - насмешливо проговорил Диего. – Опять ты философствуешь? Прекрати, всем и так всё понятно. К тому же, мы сами далеко не идеальные блюстители нравственности. У каждого свой порок и свои слабости. Ну, да ладно, хватит об этом. Давайте выпьем?
- С удовольствием, - потирая ладони, сказал Лестер и принялся наполнять кружки друзей.
- Будем! – громко произнёс Горн, когда каждый в руках держал наполненную самогоном кружку.
- Будем! – хором ответили остальные.

Солнце опускалось за горизонт, разукрасив небо в багряные цвета. Красные перистые облака казались кинжалами, с которых вот-вот  начнут капать на землю огромные пурпурные дождинки, топя и без того потонувшую в боли, смерти и жестокости Миртану в крови. Вечерние птицы заводили трели, походившие на печальный реквием уходящему благоденствию, пытаясь разбудить в сердцах жителей Мордрага хоть каплю жалости друг к другу. Сильный ветер, нервно колыхал длинные травинки и заставлял стонать древние деревья, листья которых слёзами срывались стихийным дуновением и опадали на измученное малиново-зелёное поле  прошедших и предстоящих сражений.
Солнце пламенело, раскалялось до красна, но оно не согревало, напротив, холодило и заставляло кутаться в плащи пятерых путников, которые на утро должны были разойтись по разным направлениям.
Первое направление – пустыни Варанта, населённые лукавыми ассасинами – поклонниками Белиара, поработившими коренное население, подчинившими себе торговлю на материке, и обездоленными кочевниками. Туда направились хитрый плут Диего, желающий посетить родные места, и умиротворённый Лестер, всю жизнь мечтавший побывать в храме Аль Шедим.
Второе – крупная база повстанцев Окара, один из последних оплотов людей, не считая других мелких повстанческих подполий и удерживаемой магическим барьером столицы Миртаны Венгарда. В эту сторону держал свой путь Горн – неутомимый охотник на орков, мастер своего ремесла: убийства.
Третье - пустоши Нордмара, где ветер стынет в волосах, завывая печальную песнь былой славы боевых кланов, а люди ещё не до конца подчинились оркам, где среди седых, холодных гор раскинулся монастырь Магов Огня, воспламеняя сердца почти отчаявшихся северян остатками искр явления Инноса, где в небывалой тьме и вечном снежном смерче прячется в своей каменной башне-когте некромант Ксардас. Этот путь избрали себе Мильтен, решивший найти ответ на загадку исчезновения рунной магии в старых манускриптах библиотеки монастыря, и Гевальт, который хотел разыскать Ксардаса…
Чтобы тот ответил на вопросы, требующие ответа.


Добавление от 03/22/08, в 19:00:54

---

Oublier* - забыть...

Re: Т: Хоринис (продолжение)

Даров.
Рад, что вернулся.

[q] жёлтому песку, оставляя глубокие следы подошвами своих высоких сапог, а затем посмотрел на круглую унылую луну, отражающуюся в зрачках его жёлтых глазах[/q] — Два раза определение «жёлтому».

[q]Созвездие Глорха[/q] — Что-то напоминает…

[q]заставляя кричать свою жертву, стонать от нестерпимой боли и выть нечеловеческим голосом, заставляющим воздух вибрировать, а крошечные осколки сточенной бутылки разлетаться в разные стороны[/q] — Два раза «заставляя»

[q] - Фиводня нельзя! Фэф запретил… Фиводня эта…[/q] - ;D

[q]Это укор тому, что они живут рассудком и только. Но ведь и среди людей таких полно![/q] — Весь монолог Гевальта о том, что орки не так уж и плохи, и их агрессию можно оправдать, как-то не вяжется с той картиной жестокой войны, которую ты продемонстрировал. * *

[q]Гевальт нервно отвёл взгляд от оторванной детской *ручонки[/q] — Перебор… Особенно с куклой в оторванной ручонке. Картина нелицеприятная и даже тошная. И мне кажется, что образ войны, какой бы он ни был страшный в своём реализме, нужно передавать чуть мягче, изуродование детей излишне. Я человек впечатлительный.

[q]педики недоделанные[/q] — Хм… В «Обычном Деле» мне не понравилось слово «пельмешки», но слово «педики» хуже — уже совсем осовремененное (ладно ещё не «тридваразы»), именно слово — современное, явление — нет. *Да, типаж бандитов, их разговоры, поведение, манеры раскрыты с блеском, и все ругательства нормально проходят, но это…

***
Не хотелось бы говорить шаблонных слов об удачности сюжета, таких как «интересно», «круто», «здорово», скажу иначе: читал третью главу когда ужасно хотелось спать, прочитал всё, а это говорит куда о большем, нежели избитые фразы. То, что тебе удавалось и удаётся до сих пор — переходить от сценки к сценке, не снижая желания читателя читать дальше. *

Несколько сюжетных линий — хорошо. Единственная просьба: уделяй каждой из них достаточно внимания, как в этой части, да впрочем, как обычно. Чаще всего 3-4 сюжетные линии невозможно вести без ущерба рассказу как единому целому, но если у тебя это получится, буду рад, нет — нестрашно и ничего плохого в этом не увижу. Нам всем стоит сделать скидку, что мы непрофессионалы и занимаемся гот.творчеством не за деньги, а ради удовольствия себя и других.

А новые сюжетные линии, меж тем, вписались в рассказ удачно. Конечно пока в них не чувствуешь взаимодействия и связи, но это уже твоя авторская задача сплести их так, чтобы читатель ахнул, а я верю что ахнет, когда наступит развязка.

Первая сюжетная новь — пират Джонни. Прямо скажу: с его именем у меня странные ассоциации, мафиозные. Грязный Джонни, малыш Джонни… как-то так, в голливудских фильмах подобное встречается повсеместно. Но речь не об имени, в конце концов, оно не может оказывать реального давления на рассказ. Удивление вызвало желание Миксира и Кидда прошвырнуться в бордель, ведь он приятеля давно не видел, а не проституток. Странный способ отметить встречу, находясь в разных комнатах борделя… А выпить это да, это как обычно. А вообще Миксир совсем не такой в игре — у тебя в рассказе он магический пикапер (треть женской половины города… хе… во даёт). Ну ладно, всё это, тем не менее, остаётся второстепенным. Главное, безусловно, встреча с некой тёмной сущностью у берега и последующие метаморфозы с Джонни Киддом. В данных моментах уже возможно проводить параллели с сюжетной линией о Кире, да и слово «Exorciso» (встретившееся в предыдущей части и в этой) запомнилось по понятным причинам. Начало новой сюжетной ветки признаю удачным.

Вторая новь — Гевальт (наконец, не встречу: ГГ, Избранный, безымянный). Новь ещё и в том, что ты переместил часть действия рассказа на материк в разгар войны. Тут туман. Туман пока беспросветный. В том *смысле, что это уже смахивает на другой рассказ, в котором не будет сакрального действа предыдущих частей, а будет война со всеми вытекающими…

Войну людей с орками ты начал показывать ещё в рассказе с прошлого литературного конкурсе, применив там практически те же самые ходы, что и третьей главе «Хориниса». Я имею в виду сожжение деревень, жестокость, одиночество, обреченность, безволие, детские смерти… Причём, это вовсе не штамп — в атмосферу военного времени ты добавил много нового, это максимально приближенная к реальности и какая-то невыдуманная война. И, несмотря на то мерзкое ощущение при прочтении строк об ампутированных (оторванных орочьими лапами) детских конечностях, я верю в то, что ты написал о войне и ни капли фальши не чувствую. Фальш лишь изредка являет себя в мудрых и эмоциональных речах Гевальта, рассуждающего о войне, о том, что в этнических конфликтах не нужно искать виноватых и т.д. Что касается Горна с Диего (ещё и молчаливого Мильтена): их характеры не сильно отличаются от тех, что представлены в игре. Хотя Мильтен в рассказе появлялся и раньше и его бораз был другим…

Лестер, к сожалению, вообще не мелькает. * * *

Конец третей главы — лучшее из нового. Во-первых, начинается всё это с красивого описания природы (которая тоже переживает «войну»), а кончается «налево пойдёшь… направо пойдёшь…» Выбор пути — вообще одна из главных идей многих рассказов и «Хоринис» она также не обошла мимо (к сожалению или к счастью). А вообще то, что друзья расходятся в разные стороны и каждый для своих целей — напомнило неоконченный рассказ «Святое правосудие», только как раз на этом моменте рассказ и закончился. А я точно знаю, что у тебя продолжение будет.

Сюжет нравится всё больше.

***
Впечатление того, что ты почти не занимался редактированием. Повторы и стилистические ошибки, несколько орфографических ошибок; но они не столь крупны, чтобы указывать тебе на них. Главное, что изменилось: для каждого предмета, вещи и портрета ты стал давать ещё больше определений. Например, [q]В руках мужчина держал полуторный меч с широким лезвием, ветер развевал его распущенные, тронутые сединой чёрные волосы[/q] – Пять определений на пятнадцать слов. Это много. Это твоя отличительная особенность, как готического писателя. И как я говорил, за счёт этого достигается перегрузка мозга. Читать тяжело. Избегать этого множества желательно, тем более, многие из определений легко опускаются, а качество не теряется. Если говорить о примере, то в нём можно опустить «полуторный», «тронутые сединой» (можно написать «седые» – меньше нагромождения), вместо «меч с широким лезвием» — широкий меч. И т.д. Иногда неприятно что повторяются эпитеты («тёмный», к примеру). Но… в конце концов, ты создал собственный стиль, а это для писателя гораздо сложней, чем копировать стиль какого-нибудь автора *;)

А стиль у тебя — чувственно-меланхолично-красочный. ;)

В заключении приведу те описания, которые получились выше всяких похвал.

[q]В ночной тьме, среди узких улочек Хориниса и тусклых огней, проступающих сквозь мутные стёкла двухметровых чугунных фонарей и пробивающих темноту вялым импульсом света, рядом, то и дело, вспоминая что-то давно забытое, но приятное и трогающее сердце, шло двое мужчин[/q]

[q]небе огоньками игрались звёзды, пролетала по кривой красная комета, оставляя за собой светящийся хвостик. Луна, затянутая тучами, неожиданно вышла из-за них, моргая множеством провалов на её поверхности. Ночной, свежий воздух так и просился запрыгнуть в лёгкие, зависнув там приятной прохладой на мгновение, после чего выйти белым туманом, подобным пару, исходящему из огромного котла. Каркнув, над друзьями пролетела ворона, усевшись на деревянном выступе крыши отеля. Её хищные, мерцающие глаза отражали всё великолепие этой весенней ночи, вмещая, точно бездонный колодец, темноту неба, сияние звёзд, полёты небесных тел и колыхание морских вод, разделяющих земли[/q]

[q]Обнажённые каменные дымоходы от разваленных печей обреченно принимали свой рок и уныло встречали проходящих воинов. Повсюду валялись трупы: истлевшие человеческие и свежие орочьи. В деревне надолго поселился смрад, а в постоянных жителей превратились воронье и мошкара. Гевальт нервно отвёл взгляд от оторванной детской *ручонки, лежащей недалеко от разрушенной телеги и крепко сжимающей тряпичную куколку[/q]

[q]Солнце опускалось за горизонт, разукрасив небо в багряные цвета. Красные перистые облака казались кинжалами, с которых вот-вот *начнут капать на землю огромные пурпурные дождинки, топя и без того потонувшую в боли, смерти и жестокости Миртану в крови. Вечерние птицы заводили трели, походившие на печальный реквием уходящему благоденствию, пытаясь разбудить в сердцах жителей Мордрага хоть каплю жалости друг к другу. Сильный ветер, нервно колыхал длинные травинки и заставлял стонать древние деревья, листья которых слёзами срывались стихийным дуновением и опадали на измученное малиново-зелёное поле *прошедших и предстоящих сражений.
Солнце пламенело, раскалялось до красна, но оно не согревало, напротив, холодило и заставляло кутаться в плащи пятерых путников, которые на утро должны были разойтись по разным направлениям[/q] — Вот это вообще здорово :)

***
Оценки:
Сюжет — 9.0
Стиль *— *8.5
Шаблонность сюжета и стиля — 0.5/10

Dan :smoke:

Re: Т: Хоринис (продолжение)

Приветствую

Буду краток…

Описательно-изобразительная часть рассказа отлична. Сюжетная – то же. Но кое-где проскальзывают моменты, лично мне кажущиеся… скажем, спорными (объективно оценивать не могу => воспринимай мой отзыв просто как одно из возможных индивидуальных впечатлений :)).

Самый главный и основной: основная часть персонажей – философы… Многие диалоги, по мне, звучать несколько неестественно… Та же первая беседа Гевальта и Горна: только-только был вынут клинок из груди орка, как эти двое тут же разводят целую просветленную беседу о смысле войны и жизни, да при том с такими оборотами и мыслями, что иной раз кажется – весь путь до материка на корабле команда только и делала, что изучала философские трактаты… хорошо хоть – все с разным усердием :) Но, думаю, все же нужно либо упростить пару-тройку наиболее заумных фраз, либо разбавить содержащие их диалоги описаниями действий его участников, чтобы несколько «приземлить» происходящее… А то, действительно, Избранный – однозначный [q] Зануда Гевальт[/q], чересчур здравомыслящий, серьезный, сосредоточенный, мудрый и справедливый :)

Далее. Не очень понравился Миксир… Но не сам он, а его слишком сильная метаморфоза – мне также трудно представить, что этот скупой на слова и эмоции маг может стать «магическим пикапером».

Употребление современных и, к тому же, специфичных слов и оборотов (больной сифилисом курвы, педики недоделанные) – уже отмечено Даном… Очень уж портит общую картину, по-моему…

И теперь по мелочам:

[q] - Я отдал вам то, о чем договаривались, - испуганно проговорил староста Ардеи. – Ровно 500 золотых. Больше у меня нет!
- Врёшь, собака! 700 обещал! Верно парни?[/q] - человек не говорит цифрами – соответственно, их надо писать прописью ;)

[q] Но, послушай, Горни[/q] – странное обращение… по мне, оно больше подходит для уст представителя женского пола («Горни, возьми меня с собой!» ;D). К тому же, что-то слишком часто Гевальт обращается к собеседнику по имени, как-то неестественно...

[q] - Согласен, что быстро, но не здорово… Всего две точных раны, он умер легко! *А здорово – это когда прежде чем сдохнуть, жертва теряет все свои конечности и подыхает оттого, что истекла кровью. Вот это здорово! – ледяным тоном произнес Гевальт и сплюнул на землю.[/q] – садист, прям… Перегнул.

[q] зеленокожие[/q] – нету зеленокожих орков в Миртане, не бывает в принципе… голубовато-белые, серо-бурые, желтые – всякие, но зеленых нет… (или я не видел?.. :-/)

[q] - Эти сукины дети так и поступают с нашими… Видел, сколько людей на столбах повешено? И у каждого то рук, то ног нет, а то кишки выворочены![/q] хе-хе… сразу вспомнились «муляжи замученных повстанцев» из одного рассказа ;D

Ну, в общем, так…

Итог

Стиль: 8/10
Сюжет: 9,5/10