Т: Исчезновение

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ

Предисловие от автора

Не знаю то ли это блажь, то ли блаженство, писать для каждой своей работы предисловие. Всё равно мало кто будет читать страничное вступительное слово к рассказу. Но ничего поделать с собой не могу: руки так и тянутся к клавиатуре, печатая пафосный набор слов…

В общем, рассказ ещё в стадии написания, однако, концовка уже придумана и продумана до мелочей. Хочется, чтобы рассказ стал большим, насыщенным событиями (по крайней мере, я постараюсь, чтобы было так).

Как всегда жду ваших комментариев и оценок.

Повествование серьёзное, в работе вы не встретите много забавных и смешных моментов (если таковые вообще будут). Любителей кроваво-ошмёточной мясорубки тоже могу разочаровать: битв почти не будет, потому что я их не люблю. К тому же неплохих экшеновых рассказов здесь и так много. А что же тогда будет?..

А будь, что будет…



В одной из деревушек Миртаны стоит небольшой одноэтажный дом, окружённый аккуратным палисадником. Из окон доносится приятный аромат запечённой кабанины, на ветвях яблонь трелят птицы, у крыльца аккуратно составлены корзины со всевозможными травами и цветами. Любой путник, проходя мимо этого дома, лишь удивлённо раскрывает рот, дивясь тому, что во всеобщей серости и бездушии деревенских застроек возникло это приветливое сооружение из камня и дерева.

***
Кузнец Стефан поднял деревянную крышку, закрывавшую вход в подвал дома. Из темноты на него посмотрело чумазое босоногое существо с грязными волосами, в рваных рубахе и штанах. В руках оно сжимало свекольный плод, надкусанный с двух сторон. Стефан гадко усмехнулся:

-      Ну вылезай, вылезай, считаю до пяти…

Снизу послышались робкие шаги, затем задрожала лестница, наконец, голова существа показалась из подвального люка - ребёнку было лет десять. Стефан сильно сжал плечо своему отпрыску и втащил его внутрь комнаты:

-      Всё. Теперь садись за стол.

Потирая болящее плечо, ребёнок молча двинулся к столу, в центре которого стояло торжественное блюдо из кабана, приправленного огненным соусом. Печально взглянув на него, мальчик присел на табурет и, опустив голову, уставился на пол. Стефан сел напротив и отковырнув вилкой кусок кабанины, быстро отправил его в рот, затем ещё и ещё раз… пока от зажаренного животного не осталась кучка обглоданных костей. Запив всё это молоком, Стефан притворно ласково обратился к сыну:

-      Сынок, а чёй-то ты такой грустный?.. Есть хочешь что ли?
-      Да, папа.
-      На, возьми… - Стефан толкнул к рукам ребёнка неглубокую миску, в которой была налита зелёно-жёлтая жижа. – Ешь суп. Мясо тебе есть ещё рановато.
-      Спасибо, папа.
-      А теперь мы поговорим. Помнишь за что ты пять дней сидел в подвале?
-      Да.
-      Ну-ка, напомни.
-      Я разговаривал с соседскими детьми.
-      Ха. Правда помнишь, а то я уж думал… Ну, ты осознал всю нелепость своего проступка?
-      Да.
-      И…
-      Я больше так делать не буду.
-      Это правильно, - усмехнулся Стефан. – Ты должен делать только то, что я говорю, думать о том, о чём я тебе позволяю, есть то, что я считаю нужным, разговаривать с теми, от кого есть хоть какая-то польза. А какая польза от детей? Никакой…

В этот момент мальчик неудачно поставил руки на стол и, задев края миски, опрокинул её содержимое на пол. Жижа медленно растеклась по деревянному полу. Стефан привстал:

-      Ах ты недоумок! Щенок! Жрать не хочешь?!

Отец рукой приподнял сына и сильно ударил его кулаком по макушке, затем бросил на пол и несколько раз ударил ногой в живот. Мальчик даже не заплакал…

***
Мать мальчика пришла к вечеру. Увидев на полу засохшие остатки пищи, она всё поняла и спокойно обратилась к мужу:

-      Ну и что он опять натворил? Ел неправильно?..
-      Хе, а ты всё такая же догадливая, как и раньше. Я его опять отправил в подвал. Пусть посидит, подумает, может быть умнее станет, а то всё такой же дурак, что и раньше…

Говорил он медленно, держа паузу, обдумывая каждое слово, наконец, он не выдержал и быстро произнёс:

-      Ты принесла мне выпить, Ирма?
-      Бери, -  жена протянула к рукам Стефана небольшой мешок, в котором, стукаясь друг об друга, побрякивало несколько бутылей самогона.

Стефан довольно потёр руки и откупорил первую бутыль.

Он пил как все: запойно, лихорадочно, быстро, временами с тревогой, боясь, что трёх бутылок не хватит, и ему придётся идти ночью через лес к винокурне, где варили неплохое, но дешёвое пойло для деревенских жителей.

Распитие первой бутылки - как всегда - доставило ему небывалое удовольствие: расслабление, спокойствие, приятные ощущения в голове, прилив душевных сил и хорошего настроения – именно это Стефан больше всего ценил в выпивке, и именно первые глотки делали его немного другим - не таким суровым и угрюмым, как в трезвости.

Но на очередь первой бутылки приходила вторая, а за ней и третья, и постепенно добродушная улыбка сменялась ледяным, звериным и отчуждённым выражением лица. Тогда Стефану казалось, что мир вокруг него – порождение Белиара: нечто чёрное и мрачное, ужасное, безобразное и проклятое всеми людьми. Всё, что попадало ему на глаза, немедленно переворачивалось, ломалось, выкручивалось, разбивалось, выбрасывалось из окна, билось кулаками и ногами, крушилось в щепки, разлеталось по углам дома, превращаясь в мусор.

Ирма в такие моменты обычно молча уходила и, отсиживаясь на дубовой скамье у соседнего дома, наблюдала за тем, как в их ухоженном доме гуляла тень мужа, издавая полузвериные рыки. К утру, Стефан обычно успокаивался и засыпал, причём уснуть он мог где угодно: хоть на полу, хоть в кресле, хоть на кровати.    

Когда Стефан буйствовал, ребёнок забивался в самый дальний подвальный угол и сидел там не двигаясь, не издавая малейшего звука и шороха. Казалось, ничто не способно было вытащить его из темноты на свет. Но в этот раз пьяный отец сумел таки вытащить своего отпрыска из подвала и, поставив его посредине комнаты, позвал Ирму:

-      Ирма! Эй, дура! Иди… сюда, кому говорю, овца… безмозглая...
-      Чего хотел? – Ирма как всегда ответила тихо и спокойно.
-      Ты видишь это? – Спросил Стефан.
-      Что именно?
-      Это существо без мозгов, - сказав это Стефан указательным пальцем ткнул в голову ребёнка, но Ирма не отвечала.
-      Так чего ты хотел?
-      Я хочу избавиться от этой мерзости. Он – урод, он – не мой сын, раз такой… э…тупой, в отличие от меня, - Стефан самодовольно ухмыльнулся.
-      Да?! И как ты собираешься избавляться от нашего сына?
-      Я его выпну из моего дома на улицу… Мне уже давно на него плевать.
-      А мне нет. И я тебе его не отдам!
-      Ты что-то сказала?..

Заскрипела половица. Раздался зычный мужской крик. Стефан взял ножку от разломанного стула и ударил жену по голове, та упала на пол, но, вся в крови, она ещё пыталась достать рукой до масляной лампы. Стефан не дал ей этого сделать, и с силой сжав руку, оттащил женщину в сторону кровати. Ребёнок, обхватив голову руками, сидел на полу, наблюдая за тем, как отец убивает мать.

Что-то остановило Стефана… он перестал избивать жену и обратил свой взор на сидящего ребёнка:

-      Иди… если у тебя есть хоть капля мозгов, то убегай отсюда, пока я не сделал с тобой тоже, что и с твоей матерью-дурой.

Прямо на четвереньках мальчик выполз из дома. На крыльце он встал и вскоре подошёл к узкой дороге.

***
Когда деревня осталась вдалеке, ребёнок зашагал медленно, боязливо оглядываясь по сторонам. В бархатной ткани ночи каждое дерево или камень представлялись ему монстром, а каждый звук - рёвом чудища. И шёл бы он так ещё долго, если бы его не остановил приятный женский голос:

-      Мальчик, стой.

Он оглянулся и замер, к нему подошла молодая девушка с распущенными волосами.

-      Ты что делаешь один в ночном лесу?– сказала она и ласково потрепала его волосы.
-      Иду.
-      Куда? К той широкой дороге?
-      Не знаю.
-      А где твои родители? – видимо, этот вопрос озадачил мальчика, и он не ответил. - Ну ладно, неразговорчивый, как тебя хоть зовут?
-      Аттила.
-      Аттила, пойдёшь со мной в Венгард?
-      Не знаю.
-      Значит пойдёшь, - девушка взяла его ладонь и добавила, - нам как раз нужны такие, как ты. Ну а зовут меня - Стелла.

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
Привет!
Прочитал я начало твоего "Исчезновения"... Что сказать... Мне лично понравилось! я вообще люблю серьёзные вещи! ;) Хорошо описан деспотизм  отца-пьянчужки, покорность ребёнка, сцена буйства...
Но почему так спокойно на всё реагирует жена ты к сожалению не написАл! Мне бы очень хотелось прочитать историю женитьбы Ирмы и Стефана! Описывай характеры подробнее! Именно в этих описаниях и можно найти ответы на волнуюшие читателя вопросы, а то Ирма у тебя получилась какой-то зомби! Если бы ты написал что-то вроде "она любила его таким, какой он есть, терпела все его буйства, прощала ему все грехи. Почему?" а дальше можно развить это! Персы получаются тогда более живыми! Их внутренний мир понятен читателю!

Характер отца раскрыт почти замечательно! Всё почти ясно! Но почему он стал таким деспотом? Характер? или ещё что? впрочем, о Стефане можно подробно не писать, но вс же некую предысторию рода можно ввести! ;) А Аттила... Жалость к бедному мальчику ты смог передать! ИМХО: тебе это удалось! ;)
Теперь по косякам, которые я нашёл:

к столу, в центре которого стояло торжественное блюдо из кабана

может лучше на котором? и не торжественное блюдо, а аппетитный кабаний окорок?

причём уснуть он мог где угодно: хоть на полу, хоть в кресле, хоть на кровати

мне кажется здесь надо поменять порядок слов. Не находишь верным? Лучше на полу поставить в конец, чтобы показать контраст!А?

матерью-дурой

лучше, по-моему, будет просто матерью, или просто дурой, или какой-нибудь курвой! Сочетание слов не очень!

Наверное, ещё есть, но мне в глаза только это бросилось!

В целом:

Очень не плохое начало! Оценки пока ставить не буду! Жду продолжения... БГ! ;D

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
Да... ты меня удивил, притом сильно.
Когда прочитал, что кузнец держит в подвале "босоногое существо", подумал, что бандита поймали... И тут первое удивление - в подвале сидит ребенок. Ладно, видно заслужил... Тут второе удивление - ребенок сын кузнеца... Я даже перечитал этот момент, думая, что где-то ошибся. Ан нет, правильно. Методы воспитания в семейке те еще... Макаренко увидел бы - повесился. *Пытаясь мысленно оправдать кузнеца, я подумал, что ребенок видно воплощение зла и подвал ему доктором прописан, от чумки и бесноватости... Но тут новый облом - голодом морят и держат в подвале за ерунду. Как ребенок еще сам себе голову не откусил, я не понимаю. Да и как маманя с таким живет, тоже не пойму. Угостила бы ножиком в спину, да закопала в огороде... Еще из удачного - распитие пойла. *:pivo:

А вот концовка мне как-то не понравилась - маманя то ноль эмоций, а то прям грудью на амбразуру. Еще непонятно почему именно в этот раз дошло до рукоприкладства и поножковщины, так как следуя текстом Стефан частенько напивался... Ну и "стандартная добрая тетенька" в конце мне тоже не симпатизирует, ибо етно небольшой штампик. С чего это она решила помочь пацану? Видно альтруизм в одном месте заискрился бья фонтаном... Конечно бросать мелкого в лесу - плохо, но сразу в охапку и в столицу мине кажется перебором...

ОБщее мнение - Начало в обшем понравилось. Крупных ляпов и прочего мусора не заметил. Больше сказать ничего не могу.
Ждем-с продолжения...

Exzarcist *:alkash:

Re: Т: Исчезновение

В творчестве я дилетант, а в критике так вообще... Но, несмотря на это, я взял на себя смелость не просто прочитать твое произведение, но и прокомментировать ;) Насколько содержательными (здесь: в плане полезности) будут мои посты в этой теме, я сказать не могу, но, как бы там ни было, я буду в полной мере высказывать все мысли, которые у меня возникли по ходу чтения... Твое дело - уже отфильтровать в них то, что действительно достойно внимания, а что - нет... уж ты это делать умеешь ;)

Это типа предисловие, а теперь к делу...

Не очень удачные (на мой взгляд) моменты:

[q]Любой путник, проходя мимо этого дома, лишь удивлённо раскрывает рот, дивясь тому, что во всеобщей серости и бездушии деревенских застроек возникло это приветливое сооружение из камня и дерева.[/q] мне кажется, что настолько удивиться, что "раскрыть рот" в данном случае никак нельзя... вот если бы посреди [q]всеобщей серости и бездушии деревенских застроек[/q] возвышался какой-нибудь величавый дворец или что-то в этом роде (совсем не соответствующее обстановке), тогда, конечно, можно и рот раскрыть от удивления... но здесь, я думаю, можно только поразиться аккуратности и хозяйственности жильцов дома, остановившись, полюбовавшись, внутренне похвалив их... но уж не встать столбом и, разинув рот от удивления, тупо глядеть на [q]приветливое сооружение из камня и дерева.[/q]

[q]Стефан сел напротив и отковырнув вилкой кусок кабанины, быстро отправил его в рот, затем ещё и ещё раз… пока от зажаренного животного не осталась кучка обглоданных костей.[/q] лично мне кабан представился достаточно большим, зажаренным целиком... это ж сколько времени он его ел? по-моему, сожрать в одиночку кабана до кучки обглоданных костей это, если не невозможно (видать, Стефан отсутствием аппетита не страдает), то уж по крайней мере займет и пол-часа, и час, и даже может больше... бедный мальчик быстрее бы своей слюной захлебнулся...

[q]Говорил он медленно, держа паузу, обдумывая каждое слово, наконец, он не выдержал и быстро произнёс:[/q] два раза "он" в одном предложении... может лучше было бы "но, наконец, не выдержал и быстро произнес"?

[q]Казалось, ничто не способно было вытащить его из темноты на свет. Но в этот раз пьяный отец сумел таки вытащить своего отпрыска....[/q] слово "вытащить" в двух соседних предложениях, звучит немного коряво... думаю, было бы лучше заменить одно из слов синонимом...

[q]-      Это существо без мозгов, - сказав это Стефан указательным пальцем ткнул в голову ребёнка, но Ирма не отвечала.
-      Так чего ты хотел?[/q] создается такое впечатление, что Ирма спрашивает "А что ты еще хотел?", мол "А ты как думал? По-другому быть и могло, нашему сыну на роду написано быть безмозглым"... хотя, может это только мне так показалось ;D

Про мать-зомби я уже не говорю, по этой части уже высказались... Потому я соглашусь - стоило чуть поподробнее передать характер Ирмы и ее отношения с мужем...

И последнее - что-то слишком резко появляется на сцене таинственная незнакомка... ты даже не дал возможность Аттиле хоть как-то "обмозговать" все произошедшее, высказать свои чувства к отцу и матери, раскрыть свой характер, опять же... получается, что ведь он - главный герой, что мы должны взирать на мир его глазами, а сами при этом не можем понять, что он вообще из себя представляет... но, я надеюсь, образ мальчика станет четче и понятнее в следующих частях ;)

Удачные моменты

В целом, начало мне понравилось, но пока что я не видел ничего такого действительно красивого и примечательного... Разве что пьянка и характер кузнеца получились яркими и в полной мере раскрывающими его образ и ту атмосферу, в которой воспитывался Аттила... но в остальном все как-то плосковато, нет подробностей, мелких деталей... хотя, с другой стороны, отсутствие оных облегчает чтение и нагрузку на мозг ;)

В общем, ждем продолжения!
традиционная фраза, какую всегда произносят по окончании "разбора полета" критики... и "критики" тоже :)

P.S. эх, чтож у меня не получается таким образом замечать недочеты в своем ВвХ... :(

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
Твой кузнец Стефан мне напомнил Типплера и Готики 3. Он живет в доме недалеко от Фаринга(заметь Венгард недалеко) и тоже любит попить, т.к. именно он варит Нордмандский Падымок:)

Любителей кроваво-ошмёточной мясорубки тоже могу разочаровать: битв почти не будет, потому что я их не люблю. К тому же неплохих экшеновых рассказов здесь и так много. А что же тогда будет?..

В этом с тобой не согласен - написать хорошую экшен сцену дело как минимум 2-3 часов работы. Да и не факт что она будет так хороша. Но это ИМХО.
Согласен с остальными - мало написал про мать пацана. Даже ее род занятий не написал. Со Стеллой тоже из внешности описал только ее

молодая девушка с распущенными волосами.

Стефан получился хоть и тупым и плохим типом, но его характер самый яркий в отрывке. Аттила и его мать и впрям

какой-то зомби

:)
Но это  мелкие придирки и т.д. Вообщем продолжай писать...

Re: Т: Исчезновение

2БГ:

Но почему так спокойно на всё реагирует жена ты к сожалению не написАл!

-Всё потому, что он находится под властью мужа и не смеет ему перечить.

Но почему он стал таким деспотом? Характер? или ещё что? впрочем, о Стефане можно подробно не писать, но вс же некую предысторию рода можно ввести!

- Будет, будет такой момент... Поверь  ;)

здесь надо поменять порядок слов

- Подмечено верно.

2Exzarcist:

маманя то ноль эмоций, а то прям грудью на амбразуру.

- Момент к сожалению я не доработал  :(

стандартная добрая тетенька"

- это лицемерная тётенька. Ты же знаешь все эти "уси-пуси" по отношению к детям  ;) Потом она предстанет в другом образе.

Видно альтруизм в одном месте заискрился бья фонтаном... Конечно бросать мелкого в лесу - плохо, но сразу в охапку и в столицу мине кажется перебором...

- Хе... Я написал в рассказе "нам как раз нужны такие, как ты" Вот сам и додумывай зачем нужен маленький босоногий мальчишка в большом городе  ;)

2@rny:

лично мне кабан представился достаточно большим, зажаренным целиком... это ж сколько времени он его ел?

-Ну да, тем более там не сказано, какйо Стефан был толстый или нет, ведь толстяки могут и быстро сожрать жрачку. В общем, отметил момент ты правильно.

два раза "он"

-Косяк.

не дал возможность Аттиле хоть как-то "обмозговать" все произошедшее, высказать свои чувства к отцу и матери, раскрыть свой характер, опять же... получается, что ведь он - главный герой, что мы должны взирать на мир его глазами

-Это будет позже. Ведь Аттила пока - забитый парень 10 лет отроду  ;)

А все неудачные моменты отметил абсол.тно точно. Отредактировал я плохо.

]2Templernik:

Стеллой тоже из внешности описал только ее молодая девушка с распущенными волосами

- Позже усё будет.

А в целом, экшн будет, но очень мало. Битвы будут, но не с орками.

Всем спасибо. :pivo:

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz: Разгреб я малость с сессией, перешел к полевой практике и освободил себе время. Критик я хоть и никудышный, как мне тут говорили :'(, но я уж позанудствую тут немного.

I.Цитаты:

В одной из деревушек Миртаны стоит небольшой одноэтажный дом...

Дальнейшее описание дома - это то самое место, где жил Атилла? Если да, то интересно... Хорошо противопоставлены содержание и внешний вид.

удивлённо раскрывает рот, дивясь тому

Удивленно - дивясь. Слово "удивленно" можно заменить. ну, например на "изумленно".

торжественное блюдо из кабана

Неудачная фраза.

Запив всё это молоком

Черт... Лучше бы он вместо кабана селедки нажрался :devil:

Раздался зычный мужской крик

В этой ситуации слово "зычный" немного не вписывается... Лучше "громкий", или вообще поменять эпитет, взять другой, описывающий эмоции ("яростный", к примеру).

На крыльце он встал и вскоре подошёл к узкой дороге.

Два сказуемых слабо связаны - сначала встал, потом подошел... Лучше заменить на "На крыльце он поднялся на ноги и побежал прочь. Вскоре он добрался до узкой дороги..." Или нечто подобное...

II.Сюжет:
Интересно.
А чего еще добавить? ;)

III.Персонажи:
Пока есть четыре персонажа - Стефан, Ирма, Аттила и Стелла. Про последних двух, я полагаю, ты расскажешь дальше, а вот по родителям мальчика можно сказать пару слов. Образ Стефана удался, четко, красиво, закончено. Тиран, алкоголик, и, если по Фрейду, с кучей детских комплексов ;D.
Образ Ирмы же не закончен. Тихая, забитая, покорная жена, такое впечатление складывается поначалу. Но когда она начинает спорить с мужем - причина веская, не возражаю. Однако переход от покорности к агрессии слишком резок.
IV. Стилистика:
Стиль изложения на уровне, как всегда,иногда встречаются пропущенные запятые, но это опечатки. Много красочных эпитетов, причем не перебор, а как раз норма.

Итог: Стилистика - 9 баллов, Сюжет - 8 баллов.
Ждем-с продолжения. Удачи! ;)

Re: Т: Исчезновение

2Woll de M@rr:
В общем, ты как всегда всё отметил правильно за что тебе спасибо. Даже не знаю с чем именно можно поспорить. Спасибо.

Но когда она начинает спорить с мужем - причина веская, не возражаю. Однако переход от покорности к агрессии слишком резок.

- Всё будет во второй главе.

В общем, вторая глава написана специально для того, чтобы как можно ярче преподнести образы Ирмы и Стефана. Согласен со всеми, кто утверждал, что образ Ирмы – зомби. Так вот, чтобы она такой не казалась, я вам расскажу историю их женитьбы и последующей жизни вплоть до того момента, когда Аттила покинул «отчий дом». Я надеюсь, что вы найдёте ответы на следующие вопросы: 1. Почему Ирма вела себя как тормоз, а потом [q] прям грудью на амбразуру[/q] 2.Почему дитё не проявляет никаких эмоций; и самый главный вопрос: 3. почему Стефан стал извергом, деспотом и тупым алкоголиком.

II.Ирма и Стефан

Никто не сможет назвать все причины, по которым люди начинают пить ежедневно в тавернах, трактирах и дома, похмеляться по утрам вонючей самогонкой, а в случае отсутствия денег, варить непонятную и пьянящую жидкость из полевого порезника. В Миртане пить – настолько обычное дело, что найти среди ремесленника, торговца или королевского советника непьющего человека представляется непосильной задачей.

Дети не отстают от своих родителей: тайком, когда отец напивается, они вливают остаток из недопитой бутылки в горло и их настигают новые, необычные, непередаваемые и часто отвратные чувства. Первая пьянка как всегда плачевна. И если ребёнок не поел, то его просто сморит в сон после пары глотков, а если поел, то все знают, что ему проложен путь к близлежащему помойному ведру.

Матери обычно списывают дневной сон детей на усталость: «Мой мальчик сегодня много работал в мастерской…» О, как они не правы… И хорошо, если ребёнок, проснувшись, сможет добежать до кухни и что-нибудь съесть, сбив запах, потому что изо рта несёт отвратно и непереносимо.

Но рано или поздно мать всё узнаёт, и сыну остаётся уповать только на то, чтобы его били пучком сорняков, а не поясом с железной бляшкой. Правда и тут всё не заканчивается: стараясь показать свою самостоятельность, подросток всё чаще и чаще напивается и, в конце концов, его мать свыкается с мыслью, что мальчик вырос и ему можно пить; а отцу как всегда без разницы пьёт его чадо или нет.

Разница между королём-алкоголиком и крестьянином-алкоголиком мала и заключается только в толщине кошелька и в высоте занимаемого положения. Много денег – пьём выдержанное вино из личных погребов; мало денег – давимся пивом, которое приветливые хозяева таверн разбавляют водой.

Расслабиться после изнурительной работы; прогнать скуку; почувствовать неведомый вкус терпкого напитка; стать храбрым и дерзким, гадким и жестоким; убить горе в шнапсе; а может и просто так… далеко не важно, почему люди начинают пить, важней другое – не раствориться как сахар в браге, оставить себя цельным куском, где каждая крупица является чертой человеческого характера.

Стефан был поздним, первым и единственным ребёнком в семье скорняка Жюльена. Когда мальчику исполнилось одиннадцать лет, добросердечный отец отдал его в ученики одному из опытнейших кузнецов Сильдена; но стоять и наблюдать за тем как из сырой заготовки делается произведение искусства, Стефану быстро наскучило и он почти перестал приходить в кузницу. В те редкие моменты, когда он всё-таки появлялся, ему хотелось лишь постукивать карманным ножиком по клинкам, наслаждаясь однообразием издаваемого звука. Его наставник долго терпел бездействие малолетнего лентяя, пока в один из дней не сказал:

-      Ты ходишь ко мне четыре года, наблюдая как я делаю мечи, но не сделал ещё ни одного хорошего клинка. Твоя лень тебя сгубит; но ты ещё молод и можно что-то исправить… как будто сделать из куска железа благородный меч.
-      Вот ещё. Старикан, будь добр, помолчи и возьмись за работу: в кузнице должен быть шум молота, а не трындёшь седого дурака, - зевая, отвечал Стефан.

Старик реагировал спокойно:

-      Твоя спесь представляется мне не более чем детской забавой. Знаешь, Стефан, я решил взять к себе нового ученика.
-      Да? Позволь узнать имя…
-      Его зовут Кадок.
-      А, - безучастно отвечал подросток, - этот неудачливый сын рыбака из Ардеи… Ну знаешь, теперь я не сомневаюсь, что ты - дурень.

Покачав головой, старик промолчал, а позже очень тихо ответил:

-      Дураки те, кто считают, что мир крутится вокруг них. Дураки те, кто крутят мир вокруг других. Умные же крутят мир вокруг себя, причём так, что этого никто не замечает.
-      А… знаешь, мой отец гораздо умнее тебя. Он всегда мне отдавал только самое лучшее, я часто получал ценные подарки, каждый день ел сытные и вкусные блюда… Я привык к лучшему и не жаловался… и тут, по этим неписаным законам, меня отдают к тебе, деду, чьи руки трясутся, как торговая повозка. Мне стало скучно с тобой в первый же день, старичок. - Довольный своей речью, Стефан злорадно засмеялся.
-      Ладно, я вижу тебе уже никто не поможет. Уходи. Теперь у меня будет новый ученик.
-      Был очень рад нашему долгому знакомству, - Стефан цинично улыбаясь, похлопал наставника по плечу и ушёл.

Когда отец и мать Стефана узнали о том, что их сын ушёл из подмастерьев, они расплакались и обнялись. Как им всегда казалось, чадо должно получать от жизни максимум, а когда оно станет взрослым, приносит пользу другим людям.

Надежды на Стефана рухнули… И отец впервые за жизнь разговаривал с сыном сурово и холодно, но его глаза упорно не пытались скрыть навернувшихся слёз:

-      Сын… - скорняк вздохнул, - Ты знаешь, что мы тебя любим и всегда поддержим. Но сегодня своим поступком ты разочаровал и меня, и свою мать…
-      Я знал! – закричал Стефан, - я знал, что вы такие же, как этот кузнец. Вы никогда меня не любили! Вы ни на что не способны! Мне уже пятнадцать лет и я могу сам устроится в жизни без вашей помощи… Я буду делать только то, что мне интересно, а кузнечное дело – невозможная скука.
-      Мы хотели лучшего, но только испортили тебя, - еле сдерживая слёзы, сказал отец.

Стефан взял со стола статую Инноса и разбил о стену; сотни осколков каменной россыпью разлетелись по полу. Подросток направился к двери; мать доселе плакала в кресле, но, заметив, что сын уходит, подскочила к нему, упав на колени:

-      Сын, не уходи, - она вцепилась ему в ноги, не давая сделать и шагу. - Прости нас, сынок. Прости… Останься… Я не могу отпустить тебя…
-      Уйди, - сквозь зубы прошипел Стефан и, разомкнув руки матери, хлопнул дверью.

Муж, обняв рыдающую жену, сказал:

-      Пусть уходит – это его выбор. Он уже взрослый.

И вот Стефан из Сильдена направился в Венгард. Подростку казалось, что там, в большом и красивом городе, он сможет добиться всего, что хочет.

Мечты не сбылись: в первый же день его обокрали - Стефан так и не понял, куда делся его кошелёк. Тогда же он и вкусил прелести нищенской жизни. Он дня три слонялся по городу, нагло воруя из торговых яток то рыбу, то колбасу, то хлеб. Пока один раз не украл у сонного от жары торговца бутылку вина.

Он сидел у причала и неспешно распивал спиртное. Ему стало приятно и немного весело, даже несмотря на то, что до сих в карманах не было ни одного золотого. Он так и уснул на лавке, окрылённый мальчишечьей свободой.  

На следующий день Стефану захотелось выпить ещё, но в этот раз торговец попался бдительный: подросток еле успел убежать и спрятаться в тёмном закоулке. Прямо напротив него стоял небольшой дом с вывеской молота и наковальни. Сделав добродушное лицо, Стефан открыл дверь и вошёл внутрь.

В тёмном помещении крепкий кузнец средних лет Лафонтен раздувал мехами огонь, услышав шаги, он оглянулся, увидев Стефана, угрюмо спросил:

-      Чего хотел, парень?
-      Я умею ковать.
-      И?..
-      Вы меня возьмёте на работу, мастер?
-      А я не знаю кто ты такой.
-      Я – Стефан, учился когда-то у кузнеца в Сильдене.
-      А… Кузнец из Сильдена - мой друг. Как он там?
-      Хорошо…
-      А что ж ты работаешь не у него?
-      Э…Я хотел работать в Венгарде.
-      Вот оно как, - улыбнулся Лафонтен. - Ну тогда покажи, что ты умеешь.

В тот день он испортил три заготовки, и Лафонтен, еле сдерживая кулаки, схватил подростка за горловину рубахи и прижал к стене:

-      Мне никогда не врали, потому что знали, что я бью лжецов. Ты – первый, кто может получить по морде.
-      Отпусти, дурак…
-      Ну ты сам напросился…

Лафонтен огромным кулаком ударил подростка в живот и тот застонал от резкой, острой и пронизывающей боли. Кузнец подошёл к лежащему подростку и взглянул тому в глаза:

-      Дураком называй себя, крысёныш… А теперь слушай: если ты правда хочешь работать, то тебе придётся забыть о своих мыслях и слушать только меня. Так как кузнец из тебя паршивый, я дам тебе срок - ровно неделю, чтобы ты научился делать хотя бы грубый меч. Кормить я тебя буду, но жить будешь не здесь, ночлег ищи сам, это не мои заботы… В конце концов, работа нужна тебе, а не мне. Ты будешь приходить ко мне утром, смотреть как я делаю оружие, и уходить, как только скажу. И ещё: лжецам я всегда даю второй шанс, если они его не используют и вновь начинают врать, то я их просто убиваю. Ты всё понял?

Стефан кивнул и, поднявшись с пола, ушёл, аккуратно закрыв дверь. На следующее утро он внимательно следил за работой Лафонтена, стараясь замечать все детали в процессе изготовления клинков. Через неделю парень сумел таки произвести на свет неплохой меч и, горделиво им размахивая, вопрошающе посмотрел на старшего. Кузнец отвечал:

-      Хорошо, я вижу, что из тебя может выйти стоящий мастер, и я тебя беру на работу. Но учти, если ты меня не будешь слушать, то вылетишь отсюда, а никакой другой кузнец тебя на работу не возьмёт, уж об этом я позабочусь. А кстати где ты спал всю неделю?

Стефан, не решаясь рассказать о том, что местом ночлега была перевёрнутая лодка с прогнившим дном, стыдливо спрятал глаза и промямлил:

-      Да так, есть одно место.
-      Не хочешь говорить? Ну как тебе угодно. Теперь ночуй у меня, ты первый за последние десять лет, кто будет спать в моём доме.
-      А почему ты такой нелюдимый?..
-      Это тебя не касается. Моя жизнь вообще не должна никого касаться, - грубо отвечал кузнец, стуча молотом по раскалённому металлу.

Год шёл за годом, и Стефан постепенно стал опытным оружейным мастером. Теперь проблем с деньгами у него не было и он часто заглядывал в прибрежный трактир. Порой, напиваясь, молодой кузнец вспоминал своё детство, рассказывая случайному собутыльнику о том, как он жил в Сильдене.

Работа с Лафонтеном давала о себе знать: к двадцати годам Стефан стал крепким мужиком и угрюмым нелюдимом, который не ходил никуда, кроме трактира и кузницы.  

Трактир представлял собой сборище всех пьяниц Венгарда с ежедневными драками, разбитой посудой, ором, бранью и пошловатыми песнями о молодом и неопытном короле. Стефан обычно садился в дальний угол, заказывая по пять-шесть кружек пива, а потом спокойно и размеренно пил, думая об однообразии и скучности жизненного пути.

В один из таких вечеров Стефан выпил особенно много и в нём проснулся новый человек: яростный, надменный, жестокий, грубый и неустрашимый. Избив до полусмерти первого встречного, парень направился к кузнице.

Лафонтен проснулся: кто-то его толкал. Над ним стоял Стефан и, пошатываясь, злорадно улыбался:

-      Вставай, Лафонтен!
-      Ты перепил, иди спать, – не вставая, очень спокойно сказал Лафонтен.
-      А чё ж ты мне в живот не дашь или в голову? А? Или мальчик вырос уже, взрослым стал? И вообще заткнись, это моя жизнь… я сам буду прокладывать её дорогу.
-      Так какого Белиара ты меня разбудил, сучонок?!

Лафонтен резко встал с кровати и, схватив ученика за рукав, попытался его повалить, но битвы не вышло, - удар мечом в грудину Лафонтен не пережил - а Стефан, отбросив окровавленное оружие в сторону, опустился на пол и вскоре уснул.

Спящего Стефана и мёртвого Лафонтена утром нашёл один из оружейных заказчиков, и, оценив ситуацию, тут же  побежал за помощью к паладинам. Но когда воины Инноса пришли на место преступления, молодого убийцы уже не было.

Стефан успел уйти из Венгарда до того, как на его поиски будут брошены лучшие силы. Он долго брёл по узкой дороге, пока не увидел вблизи небольшую деревушку.

В деревне были похороны: земле предавали останки старого кузнеца. Сразу после погребального обряда Стефан уговорил старейшину деревни взять себя на работу. Именно так забытая всеми деревня обзавелась кузнецом из столицы.

Новому кузнецу отдали одноэтажную хибару с протекающей крышей, облупленными стенами и скрипящей дверью. Стефан стал ещё более неразговорчивым, могло показаться, что он вообще никогда не выходил из своего жилища, а только изготовлял обода для бочек, мечи и насадки для арбалетных болтов. Кузнец полностью замкнулся в себе, размышляя только о той ночи, когда был убит Лафонтен. Стефан даже перестал пить спиртное, заменяя его усердным и каким-то нескончаемым, тяжким трудом. Казалось, что уже никто не сможет с ним заговорить… пока однажды в его кузницу не зашла молодая девушка Ирма:

-      Скажи, ты – кузнец?
-      А что не видишь? – угрюмо отвечал Стефан.
-      Ты не мог бы мне отремонтировать браслет?
-      Покажи.

У браслета сломалась застёжка, и Стефан, немного повозившись с инструментами, отдал барышне отремонтированное украшение:

-      С тебя двадцать золотых
-      Вот, держи.

Отсыпав монеты, девушка подошла к Стефану и, поцеловав его в щёку, сказала:

-      Спасибо тебе, я уже думала, что больше никогда не смогу его носить.

Стефан ничего не ответил; проводив Ирму взглядом, он присел на табурет и задумался. Ещё никогда ни одна женщина не вызывала в его душе столько эмоций. Здесь были и оцепенение, и неуверенность, и неопределённость дальнейших действий. Девушку он не успел даже разглядеть.

Re: Т: Исчезновение

Мало кто обращал внимание на не очень красивую и нескладную девушку, коей являлась Ирма. Хотя даже сей факт её не печалил - она могла зарядить любого человека искрящимся огнём задора, весельем и наивной жизнерадостностью – видимо, Ирма одна знала, чему можно радоваться в деревне, которая была забыта Богами, отрезана от реки и моря, где пьянчуги составляли треть населения, а сил воспитывать детей ни у кого нет.

Она работала крестьянкой у здешнего помещика, а жила в полусыром и тёмном амбаре вместе ещё с восемью работниками и кучей мясных жуков, которые, выползая из щелей, пугали Ирму так сильно, что она потом долго не могла ночевать в этом месте. *

Работа в поле, под солнцепёком, не могла доставить ей удовольствие, Ирме хотелось просто сидеть в уютной комнате и шить яркие платьица из шифона, шёлка и бархата… ей вообще многого хотелось… но она никогда не унывала, и даже если что-то не получалось, то встретить её хмурой или грустной, можно было только тогда, когда шёл дождь…

Стефан Ирме не понравился - ей не мог симпатизировать неразговорчивый кузнец в грязном фартуке и дырявых туфлях. Сколько бы раз она не мечтала о богатом мужчине, ей всегда доставались беззубые, грубые, пошлые крестьяне с одним и тем же мужским намерением.

Она и представить не могла, что Стефан вскоре станет для неё бесценным единственным человеком, который, так же как и она верит в то, что любовь победит.

Стефан так и не мог объяснить самому себе почему ему понравилась Ирма. Он думал: «Красавица? Да вроде нет. Может быть умная? Да нет, маленькая наивная девочка. Может всё дело в её одеждах? Да тоже нет. Или она меня околдовала поцелуем?..» - последний вопрос остался без ответа.

В любом случае, Стефан стал другим: он уже не мог не выходить из дома и дышать свежим, без затхлости кузницы, воздухом; разговаривать с людьми, которые дивились его преображению; слушать по утрам пение птиц; думать о чём-то другом, кроме работы. В его воображении то и дело возникала та единственная встреча с Ирмой и, вспоминая её, Стефан как будто молодел, возвращаясь в свой истинный возраст, убивая в себе сорокалетнего мужика *с потерянным интересом ко всему окружающему.

Наконец, Стефан пошёл к полю, где работала Ирма. Он волновался, руки тряслись, но уверенности с каждым шагом становилось больше. И вот Стефан стоял перед Ирмой, которая любопытно его осмотрела и отвела глаза, он долго молчал, пока не молвил:

- * * *Я… Я пришёл за тобой.
- * * *За мной? – удивилась девушка, - Угу… а что ты от меня хочешь?
- * * *Твоих поцелуев…
- * * *Вот оно как… Ну тогда я тебя поцелую.

Ирма наклонилась к Стефану и вновь поцеловала его в щёку… Кузнец, казалось, стал самым счастливым человеком в Миртане.

- * * *Так, ну вот я тебя поцеловала… ещё что-то хочешь? – смеясь, спросила Ирма.
- * * *Да. Я хочу, чтобы ты была со мной, - тихо сказал Стефан, опустив глаза.
- * * *А что ты мне можешь дать взамен?
- * * *А разве нужно давать что-то взамен, если есть чувства?
- * * *Ты ошибаешься: у меня к тебе чувств нет, так что придётся что-то отдать.
- * * *Ну хорошо, я могу отдать тебе себя, - отвечал Стефан.
- * * *Себя? А сколько ты стоишь? – Скрестив руки, спросила Ирма.
- * * *Я стою тебя.
- * * *А сколько же стою я?
- * * *Столько же, сколько и я.
- * * *А разве мы одинаковы?
- * * *Не знаю, но лучше не быть одинаковым. Лучше быть собой.
- * * *Ну, кузнец, ты меня совсем запутал, – Выдохнула Ирма и продолжила, - А тебя как зовут?
- * * *Меня зовут Стефан, Ирма.
- * * *Ты даже знаешь, как меня зовут, - удивилась девушка.
- * * *Я не мог не знать, как зовут мою будущую жену.
- * * *А ты надеешься, что я стану твоей женой?
- * * *Я не надеюсь, я верю.
- * * *А в чём разница между надеждой и верой?
- * * *Разница между ними есть: первое – безумство, второе – окончательное сумасшествие.
- * * *Значит ты сумасшедший?
- * * *Да, я сошёл с ума после первой нашей встречи.

Установилось долгое, томное и гнетущее молчание, которое не ломали ни Стефан, ни Ирма. Девушка вообще отошла от Стефана подальше и принялась пропалывать грядки со свёклой, позже она вернулась к нему и сухо сказала:

- * * *Ты мне совсем не нравишься, Стефан. Понимаешь, мне нужен другой человек. А другим можно быть только тогда, когда будет много-много денег, и муж будет меня любить, а я буду любить его. Когда есть деньги и любовь, то всё остальное второстепенно.
- * * *Тем самым ты отдашься любому богачу? - с презрением спросил Стефан.
- * * *Я не девочка из борделя, я просто не хочу оставаться всю жизнь крестьянкой. Тем более, я тебя не знаю. Я не знаю кто ты, где вырос, есть ли у тебя жена где-нибудь в Хоринисе?.. Откуда я знаю?.. Вы мужчины – лжецы, трусы и подлецы, которые стремятся поймать добычу и любой ценой её съесть. А потом поймать ещё и ещё. Вы вечно голодные твари, и даже набив живот, вам всё равно хочется ещё, только уже не дешёвых крестьянских блюд, а дорогое угощение из высшего света.
- * * *Ну… Кто я? Я тебе могу рассказать. Жены у меня нет даже здесь, на континенте. Я не трус, не лжец, и может быть не подлец – это уже не мне решать – я с тобой был искренним и честным, но ты мне почему-то не доверяешь, Ирма. Ловлей женщин я никогда не занимался, если для меня когда-нибудь и будет кушанье, то только одно.

Стефан ушёл, и в его голове пронеслась только одна мысль: «А она не такая простая, как мне раньше казалось».

Больше Стефан не приходил к Ирме. Он был так сильно разочарован и расстроен, что вновь стал пленником своей кузницы…

Ирма после того разговора стала рассеянной и несобранной, работа не шла, и помещик часто покрикивал на неё, негодующе разводя руками.

Дверь в кузню отворилась и Стефан, повернул голову, увидел Ирму, которая сжимала в руках мешок из плотной ткани. Она подошла к нему и, обняв, сказала:

- * * *Знаешь, я тоже сошла с ума… Как ты ушёл, я сразу сошла с ума. Я наверно безумная, раз после моих слов решилась прийти к тебе, но ничего поделать с собой не могу. Ты, видимо, околдовал и меня, и моё сердце. Я пришла к тебе насовсем.
- * * *Я не маг и не колдун, но я верил, что ты придёшь. Я всё-таки хотел, чтобы ты была со мной. Я не знаю точно, что сейчас происходит у меня внутри. А значит теперь ты – это я, а я – это ты, а вместе мы – сумасшедшие.
- * * *Ты опять говоришь красиво…
- * * *Красоту черпаю в книгах…
- * * *Эй… А эту фразу ты сказал некрасиво, - засмеялась Ирма и, сильнее прижав Стефана к себе, поцеловала его в губы.

Окрылённый счастьем Стефан уже на следующий день принялся строить новый дом, оставив старую хибару только в качестве кузницы. Ирма всё ещё жила в помещичьем амбаре, но всё свободное время проводила рядом с возлюбленным. Так кирпичик за кирпичиком, деталь за деталью, через год был построен красивый и уютный домик на окраине деревни. Заботливые руки влюблённых то и дело добавляли новые штрихи к фасаду и внутреннему убранству дома; а последним взмахом творческой кисти Ирмы и Стефана стал палисадник, который через год расцвёл разноцветными лепестками: медовыми, мельхиоровыми, солнечными, летними, красными, хвойными и белёсыми… Пёстрая, по-летнему живая, музыка билась из цветов родником свободы и счастья, разбрызгивая вокруг новые и новые тона, мелодии, аккорды и баллады человеческой заботы и любви.

Для Стефана тогда существовала только новая жизнь, здесь, рядом с Ирмой, которая могла одним лишь взглядом моментально сделать его невероятно счастливым, как казалось, на вечность. Деревенская чернь удивлялась тому, что их кузнец совсем не пьёт, а Стефан на все эти упрёки отвечал: «моя жизнь слишком насыщена, чтобы её разбавлять шнапсом и вином, делая её всё жиже до тех пор, пока она не превратится в обычную, неинтересную и невкусную воду с привкусом бражной кислятины».

В один из дней Ирма сообщила Стефану, что ждёт ребёнка… Реакция любимого мужа последовала не сразу: кузнец задумался, после чего подошёл к жене и, крепко обняв, сказал:

- * * *Не знаю найдётся ли кто-нибудь счастливей меня на этом свете… У меня есть ты, у меня есть дом и теперь у меня будет сын… или дочь… Больше мне ничего не нужно.
- * * *Я всё-таки рада, Стефан, что тогда сломался браслет… - со слезами отвечала Ирма.

Схватки начались ночью, когда Стефан спал. Вскрики жены разбудили кузнеца и он, не различая предметов, спотыкаясь, ринулся к бабке, которая была единственной повитухой в деревне.

Роды были тяжелы, в тусклом свете реверберов и сальных свечей из сторону в сторону ходил Стефан, затыкая уши от невыносимых криков жены. Только к утру раздался крик ребёнка; Ирма была необыкновенно слаба и последним усилием она, прижав чадо к груди, тихонько заплакала.

Стефан сидел в кресле и нервно выщипывал нитки из тряпки; постель была в крови, а Ирма, приподняв голову, глотала жирный бульон повитухи, приготовленный из баранины, сыра и лечебной травы.

Невыносимый, громкий, орущий звонкие, режущие слух, песни комочек с руками и ногами, без жестов, мимики, слов, чувств вызывал в Стефане стойкое отвращение, может быть даже страх; неведомые ранее грани отцовства родились именно в тот момент, когда розовокожее существо, увидев свет в тусклой комнате, заплакало, сделав первый самостоятельный вздох. *Кузнец вообще никогда не задумывался о том, что собой представляет новорождённый, да и не видел он никогда детей такого нежного возраста, который представляет угрозу только для спокойствия матерей и сна усталых отцов.

Долгое время работа с молотом и наковальней у Стефана не клеилась - так или иначе перед глазами всплывала картина рождения ребёнка: обессиленная, бледная жена в окровавленном постельном белье, дрожащими руками берёт чадо; уродливая повитуха что-то тихо, беспрерывно клохчет, как падальщик, а это безобразное крохотное создание машет ручонками, ножками, производя свой белиаровский крик. Стефан побаивался своего новорождённого сына, после родов он даже не подходил к кроватке, которую смастерил за две недели до рождения сына; теперь место, где спит его чадо стало запретным, проклятым и отрешённым; отец почти всё время работал, сосредотачивая своё внимания на звуках железа - куда более приятных, чем эти душераздирающие, убивающие крики.

Мысли Стефана путались: «А что… что же дальше… А?.. Теперь это чудище будет всё время испускать свой крик… не знаю… я схожу с ума… с ума… нет… это создание сумасшедшее, а я всегда был обычным… нет, не хочу быть обычным… как все… все растят детей… дети – сумрак… чего?.. сумрачные существа без души и ума… я схожу с ума… выход… нужен выход…»

Ирма первую неделю после родов почти не вставала с постели; пока Стефан прятался от ребёнка в кузне, новоиспечённую мать кормила старуха, принимавшая роды. Ирма очень соскучилась по мужу: в те моменты, когда его не было дома, ей было одиноко, она чувствовала себя беззащитной, брошенной женщиной с маленьким ребёнком на руках. Уговоры чаще бывать дома на Стефана не действовали, он лишь отмахивался рукой и возвращался из мастерской только ночью, ложась спать в дальнем углу, прямо в кресле. Жена стала много плакать и думать о переменах, произошедших с мужем, но она никак не могла понять, что именно его изменило, чаще Ирма корила себя, думая что после родов она растолстела и теперь не представляет интереса для Стефана, а ребёнок ей казался таким миленьким, пухленьким, розовеньким, безобидным созданием, что представить его в такой страшной картине, как у мужа, ей было невозможно. Ирма назвала ребёнка Аттилой, а Стефан как обычно отмахнулся: «Да называй, как хочешь…»

Так прошёл первый месяц после рождения Аттилы.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Ничто так не будоражит, не тревожит и не заставляет всплывать из глубин разума воспоминания, как вкусы, запахи, музыка и детали. И даже если эти памятные моменты хорошо спрятаны в колодцах сознания, они всё равно выберутся наружу, если им дать хоть малейший стимул.

В дверь самогонщика Уилла постучали, на пороге стоял Стефан, лихорадочно перебирая складки на рубахе:

- * * *Уилл, налей мне шнапса.
- * * *Чего?
- * * *Шнапс… дай… шнапса.
- * * *Ты чего, Стефан, сдурел?
- * * *Дай…
- * * *Нет у меня шнапса, только пиво.
- * * *Давай пиво.
- * * *У тебя что-то случилось?
- * * *У меня уже месяц как что-то случилось. Бери деньги и давай пиво…

Уилл вынес небольшой бочонок и, забрав деньги, покачал головой, удалившись в дом.

Стефан сидел на траве и, приподняв бочонок над головой, вливал пиво в рот. Пьянея, кузнец всё отчетливее видел картину, которая упорно выбиралась из его подсознания: вот пивная, вот чьё-то падающее от удара кулаками тело, вот одна из кузниц Венгарда, вот спящий Лафонтен, вот меч вонзается в грудь учителя… То, о чём Стефан забывал пять лет, вспомнилось ему до мельчайших деталей. В нём опять пробудился тот убийца, который, казалось, умер в Венгарде. Стефан был порядочно пьян и уже ничего не соображал, в голове крутилась лишь та кровавая картина; разбив пустой бочонок, и растоптав пару мясных жуков, он направился к своему дому.

Ирма спала, прижав к себе ребёнка, муж стащил её с кровати и заорал:

- * * *Ты эту тварь любишь больше, чем меня! Почему?! Что я тебе сделал?!
- * * *Как ты можешь так говорить?.. Он твой сын!
- * * *Да плевать мне!.. Задушу щенка!

Стефан направился к младенцу и уже поднёс руки к шее, но Ирма успела выхватить Аттилу и убежать из дому. Погони не получилось: Стефан упал на крыльце и, недолго побормотав, заснул.

На следующий день начались поиски Ирмы, Стефан плакал, умолял жителей деревни помочь ему найти жену и вернуть её обратно. К вечеру один из охотников привёл Ирму с ребёнком домой; Стефан, увидев жену, упал на колени и начал просить прощения:

- * * *Прости меня, родная… я не знаю, как мне искупить свою вину.
- * * *Не пей больше, - холодно ответила Ирма и, отойдя от мужа, положила ребёнка в кроватку.

Следующий год прошёл в тихой семейной обстановке, но Стефан так и не полюбил своё чадо: безумная ревность к маленькому мальчику душила его, но он старался её не выказывать, притворно улыбаясь в ответ на любые разговоры Ирмы о ребёнке. Постепенно Аттила всё меньше и меньше плакал, к году он уже неплохо ходил, а Стефан радовался только тому, что больше не услышит младенческие крики, разрушавшие его голову.

Ребёнок рос, Стефан не пил, но при этом с каждым годом становился суровым и равнодушным ко всему, что было рядом, в том числе к Ирме, и уж тем более кузнецу было плевать на Аттилу. Единственным развлечением Стефана стал дом, за которым он рьяно ухаживал и, возвращаясь из кузницы, он сразу направлялся к своему любимому палисаднику.

В следующий раз Стефан напился, когда ему исполнилось тридцать три года, бурно отмечая эту дату, он впервые запер своего семилетнего ребёнка в подвал за разглядывание грозы в окно. Ирма пыталась защитить Аттилу, но она ничего не смогла поделать с растолстевшим мужем, получив синяки и ссадины.

Стефан после того случая почувствовал себя полным властелином в своём доме: всё чаще он избивал жену и сажал ребёнка в подвал, ломал детские вещи, напивался чуть ли не каждый день, пугая соседей пьяными криками. Ирма сопротивлялась долго, но, в конце концов, она устала и почти не разговаривала с мужем, тем более она боялась осуждать его за пьянство. Муж вынудил Ирму вернутся на работу к помещику; поначалу она даже обрадовалась, что днём её не будет дома, но тут же опомнилась, ведь Аттила оставался один на один со Стефаном.

Аттила рос в постоянном страхе сделать или сказать что-то не так, иначе отец его накажет, спустит в подвал, на завтрак будет давать надкусанную крысами свёклу, поливать сверху ледяной водой, с удовольствием наблюдая как ребёнок забивается в угол и дрожит; а разговаривать Аттиле разрешалось только тогда, когда его попросят что-нибудь ляпнуть. Ребёнок почти не разговаривал с матерью, редко выходил на улицу (да и то не дальше ограды), а при малейшем отцовском крике, он моментально вбегал в дом, дрожа от страха перед наказанием подвалом. Часто мать видела на теле Аттилы следы побоев, но молчала, боясь, что Стефан за каждое замечание изобьёт и её, и ребёнка.

Ирма всё ещё надеялась на то, что вернётся прежний Стефан, которого она любит, но каждый раз ей являлась разжиревшая рожа, сидящая в кресле с бутылём шнапса. В голове у женщины часто рождались мысли о побеге, но муж был внимателен и при малейшем подозрении, отправлял Аттилу в подвал, зная, что мать без сына никуда не денется.

В конце концов, Ирма смирилась, считая, что такую судьбу предопределил ей Иннос.


Стефан приподнял окровавленную Ирму и, уложив её на кровать, сказал:

- * * *Всё, теперь своего сынка ты больше не увидишь… Хе… а я думал, ты раньше на меня бросишься, защищая своего отпрыска…

Ирма была без сознания и не отвечала. Когда она очнётся, Аттила уже будет далеко… очень далеко…

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:

В Миртане пить – настолько обычное дело, что найти среди ремесленника, торговца или королевского советника непьющего человека представляется непосильной задачей.

Теперь я понимаю почему люди продули войну с Орками  ;D

Когда мальчику исполнилось одиннадцать лет, добросердечный отец отдал его в ученики одному из опытнейших кузнецов Сильдена;

По миру Готики не соответствует. Сильден это город охотников. Лучше сказал бы Монтера или Трелис.

-      Дураки те, кто считают, что мир крутится вокруг них. Дураки те, кто крутят мир вокруг других. Умные же крутят мир вокруг себя, причём так, что этого никто не замечает.

Отлично завернул!

Трактир представлял собой сборище всех пьяниц Венгарда с ежедневными драками, разбитой посудой, ором, бранью и пошловатыми песнями о молодом и неопытном короле.

Венгард столица где на каждом шагу есть люди короля. Не думаю что народ в этом городе настолько охалевший.

Спящего Стефана и мёртвого Лафонтена утром нашёл один из оружейных заказчиков, и, оценив ситуацию, тут же  побежал за помощью к паладинам.

Тоже неувяочка. С такими вопросами скорее к ополчению или уж к королевской гвардии, но не как не к паладинам.
Рассказ неплохой не плоха эмоциональная часть т.е. передача чувст и мыслей персонажей.
Оценка 7

Re: Т: Исчезновение

2Аффтар:
Привет, ждал второй главы, чтобы оставить отзыв/ :)

Прежде всего бросается в глаза то, что все жители Миртаны хронические алкоголики. Надеюсь, это преувеличение или ошибки восприятия, а то было бы уже слишком.

Второе, что я заметил, так это преображение Стефана. Конечно, он влюбился и все дела... Однако сколько лет жил отшельником (хоть и в центре города), а в детстве был нахальным малолетним паразитом (ей-богу, ожидал, что по дороге в Венгард получит как следует по хлебалу от добрых миртанских граждан). Откуда в нем все эти красивые слова, философия прям.

ей вообще многого хотелось… но она никогда не унывала, и даже если что-то не получалось, то встретить её хмурой или грустной, можно было только тогда, когда шёл дождь…

единственное предложение, на котором я запнулся и перечитал его, чтобы понять. Заметь, когда я читал главу, было уже достаточно поздно и жутко хотелось спать. :) Остальной текст читается гладко, один образ плавно перетекает в другой, *что очень неплохо.

Еще хочу отметить правильный, как мне показалось, ход со второй главой, рассказывающей о родителях. Она не только объясняет ляпы главы первой, но и, возможно, поможет в будущем понять мотивы поступков самого Атиллы... Гм, а может и нет. Короче, это не важно. Глава отличная.

2Templernik:

По миру Готики не соответствует. Сильден это город охотников. Лучше сказал бы Монтера или Трелис.

Да неужто там не было ни одного кузнеца. Они что, через пол страны за новыми наконечниками для стрел бегали?  ::)
К тому же кузня в Сильдене таки есть  :P
Возле арены она

Re: Т: Исчезновение

2Agatt:

Да неужто там не было ни одного кузнеца. Они что, через пол страны за новыми наконечниками для стрел бегали?

Он написал

одному из опытнейших кузнецов

А как я знаю Сильден славился своими охотниками, а не кузнецами. Да и ктому же это выражение говорит о том что предки Стефана хотели отдать парня не к обычному кузнецу а одному из лучших. А в городе охотников хорошие охотники а не кузнецы ::)

К тому же кузня в Сильдене таки есть   Возле арены она

Есть но негде арена а напротив дома глава города. Возле арены точильные камни.

Re: Т: Исчезновение

Привет... начнем, пожалуй ;)



Красная зона

Ошибки есть, но в основном они достаточно незначительные, связанные с не очень удачным употреблением тех или иных слов и построением словесных оборотов (блин, и как это я отважился пойти на тебя с твоим же оружием? ;D)... обычно на такие моменты не обращают особого внимания, но я почему-то обожаю придираться по мелочам, так что этот отрывок для меня просто мечта ;)

Сюжет
Сначала об отрывке в общем... Самое первое - лично я уже сразу после прочтения  названия и оценки объема усомнился в его целесообразности... Хотя, я не знаю, каким образом в "Исчезновении" будут развиваться события дальше, и какую роль в жизни Аттилы сыграет воспитание, связанное с характерами его родителей (которые теперь раскрылись в полной мере), но, по-моему, заводить такую подробную историю (или, вернее, предысторию) о жизни Ирмы и Стефана не к чему... Главным героем, как я вижу, должен стать именно мальчик, сбежавший из дома, и для него теперь начнется новая жизнь... По идее, наполненный такими впечатлениями за время своей жизни в "отчем доме", сейчас он забудеть о ней, как о страшном сне, и в его памяти останутся отпечатанными лишь те общие моменты, которые для читателя уже и так были раскрыты в первом отрывке - деспотизм отца, покорный страх матери... Мне кажется, что нужно оставить прошлое его родителей позади - оно затуманенно, непонятно, но ведь оно и не важно... Важно то, как оно повлияло на Аттилу, какие заставило сделать выводы и/или что принять во внимание в будущей жизни...

Хотя, это все мое сугубое имхо, тем более - я опираюсь только на эти две первые главы, не распологая информацией о дальнейшей структуре рассказа и стиле повествования... Еще даже не до конца ясно, кто будет главным героем, может быть и не Аттила вовсе ;)

Ну и, естественно, меня, как и Agatt'а насторожил момент "перевоплощения" Стефана из грубого замкнутого отшельника в человека, имеющего рассуждать философски, глубоко и чувственно... Немного только я успокоился, когда увидел, что Ирма говорит ему то же, что сказал бы я

-      Ты опять говоришь красиво…

на что он отвечает [q]-      Красоту черпаю в книгах…[/q], что позволяет сделать вывод, что он, видимо, преисполненный романтических чувств стал читать книги... но опять же, это не исчерпывает, а наоборот - еще больше запутывает... где он эти книги взял? почему автор нам ничего про это не сказал? вообще, неужели он читать умеет?

это то, что касается сюжетной части... теперь перейдем к моему любимому... к цитатам...

Цитаты
[q]Когда отец и мать Стефана узнали о том, что их сын ушёл из подмастерьев, они расплакались и обнялись[/q] зачем это? про "обнялись"? как-то это слово здесь не к месту, создает какое-то неправильное впечатление... то ли они от расстроились, то ли обрадовались... в таких фразах, описывающих произошедшее в общем, а не в конкретный момент времени, ни к чему упоминать об каких-то второстепенных действиях... не пишут же "Он чувствовал себя плохо и почесал себе нос"... Хотя, может я уже преувеличиваю... Короче, лучше написать проще и понятнее - Когда отец и мать Стефана узнали о том, что их сын ушёл из подмастерьев, то очень расстроились, потому как им всегда казалось... и объединить со вторым предложением этого абзаца...

[q]Стефан взял со стола статую Инноса и разбил о стену; сотни осколков каменной россыпью разлетелись по полу.[/q] во-первых, зачем он это сделал? он ведь не возмущается так яростно, а просто заявляет претензии (как он высказал своему учителю) или просто без разговоров уходит... буйство здесь он не проявляет... а во-вторых, раз россыпь была каменная, значит и статуетка (да, именно статуетка... статуя - это совсем другое) было тоже каменная... а
это в свою очередь означает, что разбить ее на "сотни осколков" он не мог, камень слишком крепкий... * хотя, он тоже разный бывает, но сомневаюсь, что статуетку Инноса делали из мела * максимум - с десяток осколков будет, а то и просто 4-5 кусков...

[q]Прямо напротив него стоял небольшой дом с вывеской молота и наковальни[/q] получается, что вместо вывески служили подвешенные над входом молот и наковальня... лучше с изображенными на вывеске молотом и наковальней или еще как-нить вроде этого...

[q]Теперь проблем с деньгами у него не было и он часто заглядывал в прибрежный трактир[/q] портовый, имхо, лучше... для строения не подходит слово "прибрежный", тем более - это ведь город, там вместо берега - порт...

[q]...оценив ситуацию, тут же  побежал за помощью к паладинам. Но когда воины Инноса пришли на место...[/q] "Воины Инноса" здесь не подходят... это когда говорят о паладинах, как о религиозно настроенных солдатах, а тут речь идет о них, как о стражах правопорядка... да и действительно, тут лучше бы свою роль сыграли ополченцы...

[q]Она работала крестьянкой у здешнего помещика[/q] крестьянин - это не профессия, а принадлежность к сословию... крестьянин может быть кузнецом, полевым рабочим, дровосеком, но в любом случае он останется крестьянином...

[q]Так кирпичик за кирпичиком, деталь за деталью, через год был построен красивый и уютный домик на окраине деревни[/q] они что его, из конструктора Лего делали? дома из "деталей" не строят...

Зеленая зона

Сюжет
Первое, что понравилось, это что-то вроде предисловия к каждой главе, оформленное в виде  немного отвлеченного от сюжета рассуждения или описания, но при этом подводящее к тому, что будет описано ниже... надеюсь, эта традиция сохранится на протяжении всего рассказа ;)

Про момент "перевоплощения" из плохого в хорошего у Стефана я уже говорил, тут немного неполно... а вот обратный процесс вполне удался! страх и ненависть по отношению к ребенку заставили его "темную" сторону характера пробудиться и вновь взять верх... здесь все идет вполне логично, и при этом красочно и реалистично описаны мысли самого кузнеца... один из лучших моментов в этом отрывке, на мой взгляд...

И еще понравилась та философия, которая время от времени проглядывает на протяжении повествования... будь он сказана автором или "хорошим" Стефаном, она всегда бьет в самую точку...

Цитаты

не буду комментировать... просто отличные ;)

[q]Никто не сможет назвать все причины, по которым люди начинают пить ежедневно в тавернах, трактирах и дома, похмеляться по утрам вонючей самогонкой, а в случае отсутствия денег, варить непонятную и пьянящую жидкость из полевого порезника[/q] и все, что дальше идет до *** - эдакая философия пьянства...

[q]Вы мужчины – лжецы, трусы и подлецы, которые стремятся поймать добычу и любой ценой её съесть. А потом поймать ещё и ещё. Вы вечно голодные твари, и даже набив живот, вам всё равно хочется ещё, только уже не дешёвых крестьянских блюд, а дорогое угощение из высшего света. [/q]

[q]«моя жизнь слишком насыщена, чтобы её разбавлять шнапсом и вином, делая её всё жиже до тех пор, пока она не превратится в обычную, неинтересную и невкусную воду с привкусом бражной кислятины».[/q]

[q]Мысли Стефана путались: «А что… что же дальше… А?.. Теперь это чудище будет всё время испускать свой крик… не знаю… я схожу с ума… с ума… нет… это создание сумасшедшее, а я всегда был обычным… нет, не хочу быть обычным… как все… все растят детей… дети – сумрак… чего?.. сумрачные существа без души и ума… я схожу с ума… выход… нужен выход…»[/q]

Итог
Действительно бросающихся в глаза "ляпов" немного, большинство из них "сглаживается" интересным повествованием... Но те "немногие", подчас, будучи достаточно весомыми, немного портят впечатление... Хотя, думаю (скорее даже, надеюсь), часть из них "выправится" в следующих частях... как всегда, в нетерпением ожидаем продолжения ;)

Оценка

Сюжет: 8,5/10
Стиль: 8/10

(извини, но я всегда ставлю слегка заниженные оценки... ;) посмотри оцененные мной на АГ игры...)

С наилучшеми пожеланиями, @rny

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
Я немного запоздал *и молоденькие хлопцы обскакали меня с рецензиями... ;D Поэтому много нового не жди.

настолько обычное дело,

Рад, что ты послушался моего корыстного совета. ;)

Когда отец и мать Стефана узнали о том, что их сын ушёл из подмастерьев, они расплакались и обнялись

....

но его глаза упорно не пытались скрыть навернувшихся слёз

Мне кажется у отца реакция какая-то неправильная. Ладно ещё маманя расплакалась, но оец...

лжецам я всегда даю второй шанс, если они его не используют и вновь начинают врать, то я их просто убиваю

Скольких тогда людей он уж должен был завалить.. :P

В следующий раз Стефан напился, когда ему исполнилось тридцать три года

Кхм... полгода назд я бы и внимания не обратил, но с тех пор как на форуме появились "епитрахии да анафемы"... Надеюсь цифра взята за определнную красоту :)

Ирма была без сознания и не отвечала. Когда она очнётся, Аттила уже будет далеко… очень далеко…

Так она живая... "Сынок, я была в коме несколько лет. Я твоя мать.. у нас родинки на одних местах"... надеюсь такого не будет?

Общее мнение.
Часть неплоха, но я читал с трудом... особенно трудно у меня пошел эпизод "Поцелуй меня сюда, поцелуй меня туда", наверно из-за уже отмеченной смены характера (

красивые слова, философия прям

). Насчет алоголизма тоже уже сказали (хотя для меня это не есть сильный минус ;)) БОльше мине сказать нечего... разве что вопрос задам - имя Аттила ты взял из Готики или вспомнил одного развеселого мужичка гунна?

2Templernik:

как я знаю Сильден славился своими охотниками, а не кузнецами.

Хе.. мне кажется этот город был выбран из-за красивого названия.. ну или еще по какой-нибудь причине. :)

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
Итак, вот я и прочитал вторую главу "Исчезновения"...
Про ошибки, ачепятки и прочее я говорить не буду... Уже сказали! ;)
Я выражу только своё ИМХО по этой главе и выделю понравившиеся мне моменты!!!

Что я думаю об "Ирме и Стефане"... Что ж ты пошёл на встречу читателям и выставил на показ предысторию главы "Атилла"! ;D это мне оч. понравилось! Интресно было узнать, наёти ответы на вопросы, вызванные первой главой! И вот они ответы!!
В общем прочесть было интересно, но почему Стефан стал деспотом всё-таки понятно не очень! Конечно, у него съехала крыша из-за крика родившегося Аттилы... Это как бы фактор! Но разве способен детский крик разбудить такую ненависть в человеке? По-моему, он приносит больше людям счастье... Но с другой стороны деспотизм Стефана можно объяснить психическим врождённым заболеванием, имя которому "маньячество"! Он просто псих! И сам об этом говорит!

Не понравилась реакция родителей Стефана!!! Они какие-то ненастоящие, слишком спокойно реагируют на это! Ладно, если бы они были в отчаянии и это было бы не в первый раз, но а так... Следовало бы

поясом с железной бляшкой

по заднице хорошенько, а потом в погреб!! Тогда понятно было бы почему Стефан так любил сажать Аттилу в подвал!!

Ирма обрисована замечательно! Всё больше нет слов!

Плюс за аллегории!!!! Родная душа! ВОт те, которые понравились очень:

Ничто так не будоражит, не тревожит и не заставляет всплывать из глубин разума воспоминания, как вкусы, запахи, музыка и детали. И даже если эти памятные моменты хорошо спрятаны в колодцах сознания, они всё равно выберутся наружу, если им дать хоть малейший стимул.

моя жизнь слишком насыщена, чтобы её разбавлять шнапсом и вином, делая её всё жиже до тех пор, пока она не превратится в обычную, неинтересную и невкусную воду с привкусом бражной кислятины

Пёстрая, по-летнему живая, музыка билась из цветов родником свободы и счастья, разбрызгивая вокруг новые и новые тона, мелодии, аккорды и баллады человеческой заботы и любви.

ВОт! Круто! В целом: очень неплохо! Жду продолжения...

[b]БГ!!!!![/b]

Re: Т: Исчезновение

Ух ты, сколько вы мне всего написали. :P

2Templernik:

По миру Готики не соответствует. Сильден это город охотников. Лучше сказал бы Монтера или Трелис.

- В третью Готу не играл, посему не состыковки имеют место.

Рассказ неплохой не плоха эмоциональная часть т.е. передача чувст и мыслей персонажей

-Спасибо ;)

2Agatt:

Второе, что я заметил, так это преображение Стефана. Конечно, он влюбился и все дела... Однако сколько лет жил отшельником (хоть и в центре города), а в детстве был нахальным малолетним паразитом (ей-богу, ожидал, что по дороге в Венгард получит как следует по хлебалу от добрых миртанских граждан). Откуда в нем все эти красивые слова, философия прям.

- Его характер сложен, не однороден. Убийство сделало его отчуждённым, потом любовь, потом ребёнок...всё это меняет человека.

Еще хочу отметить правильный, как мне показалось, ход со второй главой, рассказывающей о родителях. Она не только объясняет ляпы главы первой, но и, возможно, поможет в будущем понять мотивы поступков самого Атиллы... Гм, а может и нет. Короче, это не важно. Глава отличная

*- Да, вторая глава и не стала бы писаться, если бы не ужасающие ляпы первой *:(

2@rny:
Да, когда писал раньше автором рецензии, не думал что доживу, что на свои работы будут читать такой объемный отзыв. ;)

Мне кажется, что нужно оставить прошлое его родителей позади - оно затуманенно, непонятно, но ведь оно и не важно...

-Ты абсолютно прав. Но... я просто решил подработать главу первую второй главой и может переборщил, но старался раскрывать персонажи, учился этому что ли

что позволяет сделать вывод, что он, видимо, преисполненный романтических чувств стал читать книги... но опять же, это не исчерпывает, а наоборот - еще больше запутывает... где он эти книги взял? почему автор нам ничего про это не сказал? вообще, неужели он читать умеет?

-Мине кажется, что лишние детали не нужны.

во-первых, зачем он это сделал? он ведь не возмущается так яростно, а просто заявляет претензии

-Он просто ждал от родителей поддержки, так как они всегда его поддерживали.

(извини, но я всегда ставлю слегка заниженные оценки... *посмотри оцененные мной на АГ игры...)

- Ты ставишь оценки даже завышенные *;)

2Exzarcist:

Мне кажется у отца реакция какая-то неправильная. Ладно ещё маманя расплакалась, но оец...

-Ну такой он плаксивый *;D

Надеюсь цифра взята за определнную красоту

-Это почти от балды: когда родился Аттила, Стефану было 25. когда Аттиле было чуть больше семи, Стефану было 33 *;)

БОльше мине сказать нечего... разве что вопрос задам - имя Аттила ты взял из Готики или вспомнил одного развеселого мужичка гунна?

-Блин, спалил *:D

2БГ:

Но разве способен детский крик разбудить такую ненависть в человеке?

- Он ещё не на то способен *;)

Плюс за аллегории!!!! Родная душа! ВОт те, которые понравились очень

-Спасибо, что отметил *;)

Всем ещё раз громадное спасибо.

Con sinceros pensamientos, Danfanz :smoke: *

Re: Т: Исчезновение

III.Стелла

Существует некий возрастной порог, переступив через который девушка уже навсегда потеряет молодость, свежесть и манящую привлекательность, расплачиваясь за счастливые годы юности, занудной зрелостью, а затем скучной и больной старостью, которой может завидовать разве что нерадивый паладин, мечтающий уйти на отдых после бесконечных боёв с орками.

Девочка, девушка, женщина, старуха, усопшая –  этот жизненный путь, предстоявший любой даме, Стелле не нравился - любыми способами она пыталась остановить приход зрелости, которая, наступая по всем направлениям, насыщала мысли страхом перед будущим.

Каждый день Стелла смотрелась в зеркало или водную гладь, пытаясь разглядеть, не появилось ли ещё где-нибудь морщинки, не вылез ли где-нибудь предательски седой волос (ходя до них ей было ещё далеко). Стелла следила за собой с тем упорством, с каким паладины разрушали залы Ирдората, и если какая-то деталь её не устраивала, она её убирала, выдирала, маскировала, стремясь к тому, чтобы мужчины всё так же обращали на неё внимание… ведь этим она и жила; но время беспощадно относилось к ней, прибавляя по единичке к возрасту ежегодно. И теперь, в двадцать восемь лет, Стелла всё чаще думала о том, чтобы какой-нибудь величественный маг оставил её молодой навечно, но таких волшебников нельзя было разыскать по всей Миртане, Нордмару, Варанту и Хоринису. Стелла грустила… Приближался порог тридцати.


Ребёнок и молодая женщина вышли на широкую дорогу, которая, извиваясь грунтовой рекой, вела в столицу Миртаны. Женщина держала за руку напуганного мальчика и что-то постоянного его спрашивала, и хоть вопросы были разнообразные, но ни на один из них Аттила не отвечал. Видимо, Стелла не выдержала одностороннего общения, остановилась и с укором посмотрела на ребёнка:

-      Аттила, знаешь, когда с тобой говорят, ты должен отвечать?
-      Знаю.
-      Ну и почему ты со мной не говоришь?
-      Папа мне говорил ни с кем не разговаривать, кроме него.
-      А кто у тебя папа?
-      Он делает мечи.
-      Значит кузнец… А почему ты сейчас не с ним?  
-      Он мне сказал, чтобы я уходил.
-      Какой у тебя папа… плохой. А мама кто у тебя?
-      Она… я не знаю.
-      Она у тебя умерла что ли?
-      Папа её бил, когда я ушёл.
-      Какой у тебя папа… кровожадный… Аттила, а ты есть хочешь?
-      Хочу.

Стелла достала из сумки зелёное яблоко и, улыбаясь, протянула ребёнку. Аттила ел медленно, тщательно пережёвывая каждый кусок, при этом он даже не смотрел на тётеньку, уткнувшись глазами в землю. Девушка чуть нахмурилась, ей казалось, что ребёнок слишком медлителен:

-      Ну что? Съел?.. Нет?! Тогда выбрось – я тебе потом ещё дам. Пошли…

Стелла вновь взяла Аттилу за руку, и они пошли дальше. Теперь ребёнок разговаривал куда охотнее, однако, он ещё сильнее захотел есть – яблоко только разожгло аппетит; желудок заворчал низким голосом чревные песни.  

Близился рассвет; наступали предутренние сумерки, окрашивая дорогу в бледно-серый цвет; исчезали яркие звёзды, умирая в пастельном сукне неба, накрывшись погребальными облаками; дорога полностью высохла после вчерашнего ливня, возвратившись в состояние грунтовой тверди - удобной для провоза торговых телег; птицы распевали романтические куплеты, раз за разом наводняя воздух звуком, таким близким для сердец сентиментальных дам.


Стелла была невысокой девушкой приятной наружности с большими серыми глазами. Пухлые губы и прямой аккуратный носик, тонкие брови и длинные, загнутые ресницы, лицо овальной формы с неприметным подбородком; вьющиеся чёрные волосы распущены и свисают до плеч. Её голубое платье с пышной юбкой по щиколотку веяло розовой водой; простоватые, но красивые туфли после длинной дороги были слегка грязноваты на чуть вытянутых и заострённых носках.

Подозвав к себе Аттилу, Стелла присела на, обросший мхом, корзень и, развязав мешок, достала оттуда кусок ветчины и бутылку молока:

-      Так, Аттила, до Венгарда нам осталось идти совсем немного, но тебе нужно сытно поесть… э… потому что день предстоит долгий. Хорошо?
-      Да, – мальчик впервые улыбнулся за всю дорогу.

Аттила опять ел долго, а поскольку девушка была нетерпеливой, то он всё чаще слышал нотки раздражённости в её устах, но есть быстро у него всё равно никак не получалось. Стелла, в конце концов, успокоилась, смирилась с медлительностью ребёнка и зачем-то опять полезла в мешок - тут же раздался металлический звук.

-      Тётя Стелла, а у тебя там в мешке оружие? – поинтересовался Аттила и вопрошающе посмотрел на девушку.
-      Ешь давай, - раздражённо ответила Стелла и тут же завязала мешок толстым пеньковым шнуром. - Не задавай глупых вопросов, мальчик. И не называй меня тётей! Я ещё молодая… да… ещё молодая.

Сказав последнюю фразу, девушка поправила рукой локон, улыбнулась и о чём-то задумалась.

Сама она не ела и ничего не пила и, сидя на пне, наблюдала за мясными жуками, которые, оккупировав небольшую поляну, ползали вокруг дохлого падальщика. Один из жуков, видимо самый главный, забравшись в ноздрю животного, усердно зашевелил тонкими, безобразными усиками, остальные же, как будто дожидаясь пока их предводитель наестся мяса и с писком вылезет из носа падальщика, не решались начать трупную трапезу. Стелла грустно усмехнулась:

-      Тупые твари, а всё как у людей. Пока самый главный нажрётся, другие сдохнут от голода… Ну, ты закончил, Аттила?
-      Да, спасибо тё.. – мальчик запнулся. - Спасибо, Стелла.
-      Так то лучше. Пошли.  

Не успели они и встать, как из-за толстой сосны неподалеку вышел худющий мужичок с колтунами в волосах, одетый в изношенные доспехи из снеппера:

-      Так-так. У нас барышня и её кутёнок… Что у тебя в мешке?!

Бандит сделал шаг к Стелле и, погано скалясь, протянул руку. Девушка попыталась удержать мешок, но силы были не равны, и вскоре схватка за трофей была победоносно завершена в пользу грабителя. Стелла даже не успела достать оружие, а бандит, смеясь как ненормальный, скрылся в лесной чаще. Девушка повернулась к оцепеневшему Аттиле, который стоял в сторонке:

-      Ну ты чего стоял?! Чего ты стоял?! Взял бы камень да саданул его… Какой же ты ещё… ребёнок…  от которого кроме щенячьей верности и кошачьей нежности больше ничего не дождёшься. – Стелла сокрушено покачала головой, присела на один из дровосечных озадков и тихо продолжила, - что же я скажу Грегору? Что же я ему скажу?..
-      Тётя…
-      Ну вот опять… Какая я тебе тётя? - Стелла, казалось, готова была расплакаться, ей опять думалось, что слово тётя  - обозначало старуху.

Аттила подошёл к тётеньке и дотронулся до её плеча:

-      Стелла, а кто такой Грегор?
-      Когда мы будем в Венгарде, ты всё узнаешь. А теперь иди за мной… - сухо ответила Стелла и, встав, зашагала дальше. Аттила не отставал: девушка шла медленно.

К городу Стелла и Аттила подошли с запада, недалеко от ворот стоял низкорослый лысый мужчина в одежде, расшитой золотым мулине. Стелла его явно знала, потому остановилась, дожидаясь пока тот подойдёт и как всегда широко улыбнётся:

-      Стеллочка, я уж думал ты сегодня не возвратишься.
-      Ну как видишь, Томас, ты ошибся.
-      Ага. – Томас по-дурацки заржал и обнял девушку.
-      Да отпусти ты… дурачок, - Стелла, вырываясь из объятий, засмеялась и подозвала мальчика, - Аттила, иди сюда.

Томас отпустил из своих объятий Стеллу и уставился на мальчика, пристально его изучая, затем почесал затылок и добро спросил:

-      Как зовут тебя, человек?  
-      Аттила, - сказал мальчик и неуверенно добавил, - мне десять лет.
-      Какой ты ещё малыш, - Томас пощекотал мальчика и вытащил из кармана своих штанов листок, на котором была нарисована волчица с весёлым выражением морды. - Вот смотри, Аттила, это я нарисовал.
-      По-моему, рисовать ты до сих пор не научился, - съязвила Стелла и отвела Томаса в сторону, оставив ребёнка с картинкой.

Они встали у одного дуба, и Стелла удручёно сказала:

-      Всё, Томас, я ничего не смогла сегодня принести - меня обокрали…
-      Кто?..
-      Один урод.
-      И много он украл?
-      Пару кубков, золотая цепочка, кольцо с рубином, много монет, ещё чего-то, ну и столовые приборы из серебра.
-      Вот проклятие! – сказал Томас и зло сплюнул, - Что сделает Грегор, я не знаю…
-      Я вот тоже не знаю… Да, и я привела дитё, как ты заметил.
-      Угу. – вдруг повеселел Томас и опять улыбнулся. - А где ты его нашла?
-      На одной глухой западной дороге. Я подумала, что он там пригодится… Да, чего это ты такой добрый с ним? Улыбаешься всё время…
-      Ты же знаешь, что я люблю детей. Тем более, когда он сможет ещё улыбнуться, кроме сегодняшнего дня.
-      Да ты много чего любишь: плохо рисовать, фальшиво петь и рвать струны на лютне. Дети с чего это тебе стали нравится?
-      У меня племянник подрастает – смышлёный малый, далеко пойдёт.
-      Это который Горн?
-      Да.
-      Ну да, он в свои тринадцать лет разжирел как кротокрыс.
-      Да ну тебя, дура. – Томас обиделся и вернулся к Аттиле.

Стелла подошла к Томасу и виновато, как будто по-детски, сказала:

-      Ну прости меня.
-      Ну ладно, ладно, - Томас тут же растаял. - …Ну, теперь в город?
-      Пойдём, давно пора.

Втроём они прошли через ворота.

Утром в Монтере, в своём двухэтажном доме, молодой богатый мужчина неожиданно для себя проснулся в гордом одиночестве. Ничего не понимая, он огляделся, ища девушку, которую вчера полюбил всем сердцем, но никого не увидел. Продолжая поиски, он спустился на первый этаж и обомлел: в комнате не было ни драгоценностей в раскрытой лари, ни столового серебра в выдвинутых ящиках стола, не было там и чудесной девушки в голубеньком платье с такими обворожительными серыми глазками. По его дому как будто пробежал дух, проглатывающий ценные предметы: осталась только глиняная посуда, чугунная сковорода и много-много мелкого мусора. Мужчина, взбешённо закричал:

-      Я найду её… - И, выйдя из дома, он направился к кузнице.

Звали его Эрнольд.

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz: Ну здравствуй.
Прочитал я третью главу, и, должен сказать, что мне понравилось! Но есть и кое-какие недочеты (хотя это скорее придиралово, ну да ладно).
Некоторые моменты у меня вызвали [strike]широкую улыб[/strike] змеиный оскал, а почему - сам не знаю. Объясню ниже)))

I. Цитаты:

Стелла следила за собой с тем упорством, с каким паладины разрушали залы Ирдората

:)Интересное сравнение)

Стелла всё чаще думала о том, чтобы какой-нибудь величественный маг оставил её молодой навечно, но таких волшебников нельзя было разыскать по всей Миртане, Нордмару, Варанту и Хоринису. Стелла грустила… Приближался порог тридцати.

;D Чем-то меня насмешила фраза про "порог тридцати". Показалось будто написана в духе той фразы из анекдота, "Смеркалось".

извиваясь грунтовой рекой

Слово "грунтовой" не вписывается.

Аттила, знаешь, когда с тобой говорят, ты должен отвечать?

Молчать, когда разговариваешь со старшим по званию

простоватые, но красивые туфли после длинной дороги были слегка грязноваты на чуть вытянутых и заострённых носках.

Простоватые-грязноваты. Думаю, понятно...

изношенные доспехи из снеппера

Может, из КОЖИ снеппера?

Мужчина, взбешённо закричал: -      Я найду её…

;D ;D ;D
Лубоф зла!

II. Стилистика:
Как всегда, что ж... НА ВЫСОТЕ! Множество удачных сравнений, метафор, описаний и много-много еще чего.  Завидно читать. :-/

III. Сюжет:
Что мне понравилось - это то, что ты вводишьнесколько параллелелей - Стелла и Аттила, обворованный Эрнольд, и семья Аттилы. Кстати, насчет семьи - ты еще про них будешь писать или оставишь, как есть? Интересно, в общем.

IV. Итог: Твердая девятка по всем статьям :)

З.Ы.: Какой у тебя аватар-то клевый, елки-палки)

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
Привет!
Ну-с начнём:

Стелла присела на, обросший мхом, корзень

тут лишние запятые!

- * * *Стелла, а кто такой Грегор? - * * *Когда мы будем в Венгарде, ты всё узнаешь. А теперь иди за мной… - сухо ответила Стелла и, встав, зашагала дальше. Аттила не отставал: девушка шла медленно.

Стелла повторяется два раза слишком близко... Это, конечно, ничего... Но вот заменить на "она" всё же лучше!;)

как будто по-детски

может лучше "как-то по-детски"?

- * * *Как зовут тебя, человек? *

"Как тебя зовут, человече?" - спросил Томас, принимая вид важного и всезнающего старика-философа, чья напыщенность и высокомерность достигала таких пределов, что высота её превышала даже нордмарские горы. *;D *Это нужно написать так, если хочешь оставить "человек"! Но я бы посоветывал построить фразу так: "Как тебя зовут, дитятко?" - спросил Томас, потрепав его по голове. Ну, короче, понял! Как-то так... ;)

В целом по части:

Интересно, живо, в каких-то местах использованы удачные сравнения! :D Мне понравилось! Но образ Томаса немного скомканный! Получше бы его расписать, а то мы видим его как лысого, толстенького добрячка в одежде, расшитой золотом! По существу больше ничего не скажу!

Жду продолжения!

!!БГ!!

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz: привет... буду достаточно критичен... причиной тому, наверное, отвратительное настроение - сегодня кое-как откачал комп, который оказался подвержен влиянию какого-то гадского вируса, в результате - я лишился кое-каких данных (большая часть из них была не моими, но это лишь усугубляет положение)... но постараюсь быть все же более-менее объективным, правда, не жди, что моя рецензия будет столь же восхваляющей, как у Вольдемара...

Первой мне под руку подвернулась ручка с зеленой пастой... чтож, воспользуюсь ей ;)... цитаты приводить не буду, выскажусь только в общих чертах

Зеленая, зеленая [strike]трава[/strike] зона

С сюжетом все замечательно... Традиция со "отвеченным рассуждением" соблюдена; наконец-то пролит свет на то, что произошло с Аттилой, который оказался подобран тётенькой; плюс добавлена новая сюжетная линия про Эрнольда (эк, парень... почти мой тезка, однако, а такой {вырезано цензурой}... бабник, короче)... надеюсь, я не ошибся, что это будет именно новая отдельная линия, а не просто разъяснение, откуда Стелла добыла свой товар? в противном случае, последний эпизод был бы просто неуместен - какая разница где она взяла все те

ценные предметы

...

Стиль. Тут тоже вроде все в норме - читается достаточно легко, есть красивые описания, интересной была сценка про падальщика и мясных жуков... Потреты персонажей (Томаса и, в особенности, Стеллы, который, по сути и посвящена глава...) предстают достаточно наглядными, что позволяет сразу же представить себе этих героев в реале, так сказать...

Но образ Томаса немного скомканный! Получше бы его расписать, а то мы видим его как лысого, толстенького добрячка в одежде, расшитой золотом

не согласен, на данный момент бОльших описаний его образа не нужно - человек познается в делах, вот когда Томас что-то для сюжета сотворит, тогда мы и узнаем, кто есть на самом деле ;)


Red[strike], Hot and Heavy[/strike] Zone

[p=DanFanZZ]а теперь буду более откровенен насчет того, что говорил выше... посчитал, что лучше этому быть в приватной ремарке... читается-то легко, но это обуславливается по большей части лишь "пресностью"... я не уловил здесь атмосферы, духа рассказа, который бы мог сильнее "погрузить" читателя в разворачивающиеся перед ним события... разделения в виде *** при столь сильно взаимосвязанных эпизодах являют собой лишь тот факт, что читатель теряет хватку за сюжет, внимание его рассредотачивается, интерес немного проподает... сами же действия проходят как-то вяло, на протяжении основной части отрывка это, в принципе, нормально, но тоже самое наблюдается и в сцене с ограблением - она как-то скомкана и вся ее значимость расплывается, что не есть хорошо...

ну, это, естественно, мой взгляд (не совсем трезвый... не в смысле "затуманенный алкогольными испарениями", а отягощенный последними жизненными проишествиями) и мое мнение... а, как говориться, "мнение автора не всегда совпадает с его точкой зрения" ;)[/p]

А здесь будут цитаты... хотя, кривых фраз тут многим меньше, что есть гуд...

[q]желудок заворчал низким голосом чревные песни.[/q] хоть речь и идет о желудке, по-моему, не очень удачно выражение "заворчать песни"...

[q]Стелла присела на, обросший мхом, корзень[/q] неприятная опечаточка...

[q]-      Ну ты чего стоял?! Чего ты стоял?! Взял бы камень да саданул его… Какой же ты ещё… ребёнок…  от которого кроме щенячьей верности и кошачьей нежности больше ничего не дождёшься.[/q] неестесвенная фраза, так в жизни не говорят... в разговорной речи очень редко употребляются сложноподчиненные предложения, Стелла скорее бы сказала "Какой же ты ещё… ребёнок…  от тебя ничего, кроме щенячьей верности и кошачьей нежности больше не дождёшься!"

[q]-      Стелла, а кто такой Грегор?[/q] знаешь, я становлюсь согласен со Стеллой, что мальчик "медлителен", рассуждая столь "туповато" даже для своих лет... на него только что накричали, отругали, а он тут же вопросы задает, когда по идее, должен устыженно промолчать... учитывая еще то, что он забит и запуган еще с раннего детства, так разговаривать с людьми незнакомыми он не может...

[q]по-дурацки заржал[/q] как-то не очень хорошо звучит... "по-дурацки" - это оценка, а в данном случае рассказ ведется от лица автора, который оценивать не может... здесь должно быть какое-нибудь более общее, очевидное определение смеху Томаса...

[q]Они встали у одного дуба[/q] могли бы, конечно, встать и у двух, но вот решили все-таки у одного... если "одного", то должно быть какое-то продолжение - в каком смысле "одного"... например, "Они встали под сень одного из растущих поблизости дубов"... хотя, не знаю, в принципе и так понятно ;)

Итог
точно так же, как и было -

Сюжет: 8,5/10
Стиль: 8/10

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
Опять немного опаздываю... :P

Да ты много чего любишь: плохо рисовать, фальшиво петь и рвать струны на лютне.

Мог бы мой портрет и не озвучивать... ;D

Звали его Эрнольд

Сталлонович Шварцнегр

В общем:

Часть конечно маловата, но мне понравилось - читается легко, не напрягает... если дотошно с лупой не придираться к мелочам, то все красиво и легко. К тому же в такой маленькой части ты объяснил хто такая Стелла и чего от нее ждать... и приблизительно понятно для каких целей ей ребенок... видать житуха у него будет ака Оливер Твист... ТОлько вот ты добрый в отличии от Диккенса... хотя я еще надежду не теряю :devil:
Самая главное достоинство этого куска *- ироничность и хорошо показанные отношения людей... хотя я думаю ироничность дальше будет еще лучше. ;)

Учяфксшые *;)

Re: Т: Исчезновение

2Woll de M@rr:
Насчёт аватара: Спасибо Экзару. :pivo:

Чем-то меня насмешила фраза про "порог тридцати". Показалось будто написана в духе той фразы из анекдота, "Смеркалось".

- Кстати, что-то есть... ;)

Простоватые-грязноваты.

- Угу, отредактируем.

Может, из КОЖИ снеппера?

- Да не может, а точно.

Кстати, насчет семьи - ты еще про них будешь писать или оставишь, как есть?

- Пока такой задумки нет, верней я ещё её не задумывался. Но может в голову что-нибудь придёт.

2БГ:

Как тебя зовут, человече?" - спросил Томас, принимая вид важного и всезнающего старика-философа, чья напыщенность и высокомерность достигала таких пределов, что высота её превышала даже нордмарские горы.    Это нужно написать так, если хочешь оставить "человек"! Но я бы посоветывал построить фразу так: "Как тебя зовут, дитятко?" - спросил Томас, потрепав его по голове. Ну, короче, понял! Как-то так...

-Да, Томас такой высокопарный. Он к детям относится как к Человекам т.е. людям. ;)

Но образ Томаса немного скомканный! Получше бы его расписать, а то мы видим его как лысого, толстенького добрячка в одежде, расшитой золотом!

- Это же только начало ;)

2@rny:

правда, не жди, что моя рецензия будет столь же восхваляющей, как у Вольдемара...

- Слушай, говори только о своей рецензии, зачем впутывать других? Это личное дело человека, что ему говорить. И не тебе решать, какая рецензия получилась у Woll de M@rr`a.

эк, парень... почти мой тезка,

- Хех... если бы ты у меня был в рассказе, верней твой характер, то я бы уж изменил имя. Может так оно и будет.

именно новая отдельная линия, а не просто разъяснение, откуда Стелла добыла свой товар?

- Ты угадал.

хоть речь и идет о желудке, по-моему, не очень удачно выражение "заворчать песни"...

- А ты слышал как поют пьяные? Вот...

неприятная опечаточка...

- Это ты про что? Если запятые, то да... Если слово "корзень" - то это пенёк обросший мхом, лишайником.

знаешь, я становлюсь согласен со Стеллой, что мальчик "медлителен", рассуждая столь "туповато" даже для своих лет... на него только что накричали, отругали, а он тут же вопросы задает, когда по идее, должен устыженно промолчать... учитывая еще то, что он забит и запуган еще с раннего детства, так разговаривать с людьми незнакомыми он не может...

- Блин, ты видел на нашем кровавом канале таких детей-маугли? Я видел. Они сидят в подвалах, очень молчаливы и аутентичны, если ты про это. Вот и Аттила пока такой.

по-дурацки" - это оценка, а в данном случае рассказ ведется от лица автора, который оценивать не может... здесь должно быть какое-нибудь более общее, очевидное определение смеху Томаса...

- Плагиатничать не хорошо: это моя фраза.  ;) А если конкретно, то я не думал, что ты будешь просто пародировать мой стиль рецензий, язвить насчёт моей официозности в отзывах на твою книжку. И т.д. И т.п. К тому же, я терпеливый. И два раза я промолчал, но извини это уже задобало. Я имею в виду следущее:

[q] я взял на себя смелость не просто прочитать твое произведение, но и прокомментировать[/q]

[q] Твое дело - уже отфильтровать в них то, что действительно достойно внимания, а что - нет... уж ты это делать умеешь[/q]

[q]связанные с не очень удачным употреблением тех или иных слов и построением словесных оборотов[/q] - Один в один сказал.

[q]блин, и как это я отважился пойти на тебя с твоим же оружием?[/q] -Лицемеришь? Я так и думал.

[q]обычно на такие моменты не обращают особого внимания, но я почему-то обожаю придираться по мелочам, так что этот отрывок для меня просто мечта[/q]-Тебя загрызла маленькая сцука "обида"?

Если считаешь, что я ставлю тебе заниженные оценки, то вот тебе пара рецензий моего земляка IBF, который давно здесь не появлялся.

«Скажем так, не важнецкий рассказик у тебя получается. Причем в нем все какте-то, уж извини за эпитет, низкопробное. Орфография - не смертельная, конечно, но и больно качественная. А вот смысловых ошибок очень много.
[q]Решили, значит, орки его изничтожить. Выяснили, что он парень деревенский. Любит овец, потому что был пастухом. А еще он глуповат. Также оказалась, что его люто ненавидит генерал Ли[/q].Чрезмерные подробности, такое ощущение, что это не разговор Торуса с дэвушкой, а выдержка из Большой Советской энциклопедии.
[q]потому что он – сила[/q].Ты бы еще написал "Зенит - чемпион!"
[q]двое людей[/q]Может два человека?
Сюжет тоже не очень. Смахивает на, опять же, низкопробный остросюжетный роман, в конце которого любо наши победят, либо все умрут. К сожалению низкопробность распространяется еще и на стиль изложения текста. Все очень сухо - пошли туда, прибили того + диалоги. А вот диалоги - отдельная статья в уголовном кодексе  Если в начале была кромешная тухлятина (тяжело было даже понять кто кому что говорит), то под конец все стало немного лучше. НЕМНОГО! Все еще у меня есть подозрение, что IQ персонажей чуть ниже чем у гопника из соседнего двора, ибо ладе у них более осмысленная и облагороженная речь. Исключение конечно же есть - нетопыри. Они, почему-то, говорят не как гопники, а как политруки совковые с поправкой на фэнтэзи. Уж больно крамольно! Отсюда вывод, а следовательно и совет - больше уделяй времени описательной части, изобразительным приемам и проработке диалогов. Твои персонажи - не полные тупари, но и не академики РАН, а посему возьми какую-нить хорошую современную пьесу и почитай. Может что и получится?!
Начет сюжета: проявляй больше фантазии, не переноси сюжет фильма "Кровь на тумбочке" в антураж Готики, уж извини за сравнение.
Оценка:3\10»

«Весь твой рассказ,или отрывок, можно охарактеризовать одним словом: "Пошло!"(и это, как ты сам понял не глагол)
Причем чересчур. И дело нестолько в неоднократно упоминаемых процессах, сколько в их неуместности.
Конечно, я не буду кричать: "Пышы исчо!" Но не все так плохо, как кажется некоторым комрадам и комрадшам. Все это безусловно, нецеленаправленная пародия на "Обычное дело", но толика смысла все же сушествует. Проше говоря если ты напишешь  другой рассказ с другим сюжетом, может у тебя, что и получется (как я вижу ты уже это сделал).
Оценка:0 (а ставить, то и не за что)»


2Exzarcist:

ТОлько вот ты добрый в отличии от Диккенса... хотя я еще надежду не теряю

- Не теряй, я ещё постараюсь :devil:

хотя я думаю ироничность дальше будет еще лучше

- Я надеюсь на это.

Всем спасибо.

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
Всякие там ляпы и ашипки уже были указаны, посему оставлю только впечатления, полученные от третьей главы.

Прежде всего хочу сказать, что маловата часть. Не так, чтобы сильно, но все-таки. У меня сложилось впечатление, что она была больше, а ты ее потом подрезал.

Потом появилось странное чувство. Ты описал, в принципе, небольшую часть жизни рядового гражданина Миртаны, будь то Стелла или сам Атилла. Читая задушевные диалоги Стеллы и Томаса я неожиданно понял, что через несколько лет начнется война с орками. И сразу же вспомнился рассказ №26 конкурса. Надеюсь, я не напутал номер. Виден контраст между атмосферой, царящей в уничтоженном орками королевстве и той, что описывается в "Исчезновении". С Г2 у меня такое же чувство возникало.
Тут все, в принципе, тихо-мирно, а потом БАЦ: и Томас висит на придорожном столбу, и Стелла валяется в придорожной канаве, и брошенная за рыбной лавкой голова Атиллы мрачно смотрит на пожарище Хориниса.

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
Молодец, что излил свои ЭМОЦИИ! ;D

Да, Томас такой высокопарный. Он к детям относится как к Человекам т.е. людям.

Так ты оставишь всё как есть или всё же добавишь чего-нибудь?

2Agatt:

И сразу же вспомнился рассказ №26 конкурса. Надеюсь, я не напутал номер.

Не напутал... ;)

Виден контраст между атмосферой, царящей в уничтоженном орками королевстве и той, что описывается в "Исчезновении". С Г2 у меня такое же чувство возникало. Тут все, в принципе, тихо-мирно, а потом БАЦ: и Томас висит на придорожном столбу, и Стелла валяется в придорожной канаве, и брошенная за рыбной лавкой голова Атиллы мрачно смотрит на пожарище Хориниса.

Предстаил себе это и... Прямо руки сами к клавиатуре тянутся!! Я с тобой полностью согласен! Danfanz здорово показал этот контраст... А долго думал как сформулировать такие же мысли! ;)

Re: Т: Исчезновение

2Agatt:

Прежде всего хочу сказать, что маловата часть. Не так, чтобы сильно, но все-таки. У меня сложилось впечатление, что она была больше, а ты ее потом подрезал.

-Нет, не подрезал. Но глава и в правду коротенькая  :)

Потом появилось странное чувство. Ты описал, в принципе, небольшую часть жизни рядового гражданина Миртаны, будь то Стелла или сам Атилла. Читая задушевные диалоги Стеллы и Томаса я неожиданно понял, что через несколько лет начнется война с орками. И сразу же вспомнился рассказ №26 конкурса. Надеюсь, я не напутал номер. Виден контраст между атмосферой, царящей в уничтоженном орками королевстве и той, что описывается в "Исчезновении". С Г2 у меня такое же чувство возникало.

-Да, примерно так и будет. Вторая часть рассказа будут протекать в Хоринисе, а в Миртане будет война  ;)

Re: Т: Исчезновение

Добрый вечер.

Прежде всего хочу поблагодарить камрада Агатта за описание мира Готики #3, теперь образ мира стал намного ярче.

Уважаемые читатели сего творения, хочу вас проинформировать, что следующая пятая глава будет запощена только недели через две. Связано это с неким недовольством с моей стороны по отношению к той писанине, которую я публикую здесь. Хочется улучшить стилистику, более тщательно продумать происходящие события и характеры, расширить словарный запас, для того чтобы выйти на более сильный уровень, как автору.

И ещё: я очень хочу, чтобы вы оценили стихотворение, которое есть в этой главе, как никак это мой первый опыт в готической поэзии.

P.S. – все те недочёты, которые вы указываете я обязательно исправлю, а отредактированную версию где-нибудь выложу после окончания рассказа.

2@rny:
2БГ:
С призовыми местами на конкурсе :pivo:

Дан

IV.Последний аккорд

Проблема всех певцов-лютнистов Миртаны состоит только в том, что они люди настроения. Пьяницы громким голосом заказывают песни, причём разные: кому-то хочется услышать о похождениях проститутки Мэри, кому похабщину с мельчайшими подробностями, кому лирику о птичках, белом мракорисе и падальщиках, кому весёлые песни о короле… и ещё много чего, а лютнисту среди десятка горланящих голосов приходится выбирать самый злой, потому что он знает: в случае чего его не будет бить самый здоровый мужик - тот лишь довольно похлопает по плечу со словами молодец, парень – остальные же, если они конечно ещё не сильно пьяные, простят бедного музыканта за невыполненную просьбу и продолжат горячие споры о том, кто какого барса зарубил дубиной в Нордмаре.

Трактир в Венгарде выгодно отличался от других питейных заведений Миртаны тем, что здесь всегда можно было не только напиться в усмерть на сорок золотых, но и послушать хороших лютнистов или, на худой конец, вытерпеть полёт фантазии бесталанных стихоплётов из верхнего города. Те, кто читал стихи, быстро прикинули, что выгоднее приходить днём, когда здесь обедали более-менее состоятельные торговцы, которые как будто увлекались поэзией. Но, на самом деле, торговцы – вечные соперники и если кто-то из них знал о поэзии больше, то другие старались его переплюнуть, обойти всеми дозволенными способами и приходить в трактир чаще, слушая модных поэтов, а затем бахвалиться: я, мол, был вчера, а тебя не было, значит, ты знаешь меньше.

Димитрий работал лютнистом уже около года, он презирал поэтов, считая что стих без музыки - лютня без струн; его постоянно тянуло исполнить что-то злободневное про паладинов или короля, отчего он неоднократно получал нагоняй от хозяина заведения и тогда приходилось сочинять песенки о любви, которые кроме жены трактирщика никто не любил. За каждое выступление молодому лютнисту платили по десять золотых, но этих денег едва хватало на дешёвую еду, приходилось подрабатывать курьером у состоятельных торговцев или подметать улицы… недельный заработок Димитрия составлял около сорока золотых; но вскоре пьяный гость трактира разломал лютню, нашлись более трудолюбивые уборщики и дешёвые посыльные, – таким образом, работы для музыканта не осталось вообще. Где искать деньги лютнист не знал… оставался только одно – взять в долг, и лютнист занял… правда, он так до конца и не осознал у кого. Тем не менее, в руках опять забренчали струны, а того мужика, который разбил первый музыкальный инструмент Димитрия, нашли мёртвым в реке с разбитым черепом. Естественно, убийство так и не раскрыли…


К рассвету в трактире почти никого не осталось: около входа за столом спал молодой парень; у стойки, опустив голову, бормотал что-то невнятное бородатый мужик, трактирщик ходил по помещению и собирал пустые кружки и ендовы, а Димитрий исполнял грустную песню: * *

«Когда ветер умоет улицы,
И сквозь окна прольётся луч,
Стихнет в кабаке лютни музыка,
Испарится прохлада туч.

Отцветёт город блеклым скопищем,
И бродяги умножат хурду.
Загорланят торговцев полчища,
Растревожив мирян поутру.

И возвысится замок над городом,
И проснутся заплывшие рожи,
А Робар безрассудным молохом
Правит, давит, грызёт и гложет.

Здесь желанья пошлы и низменны,
И для вида кирасы с крестом.
Говорят: «Будешь верить в Инноса»
Если нет, закопают живьём.

Паладины смердят благочестием,
Заливают о ратных «подвигах».
Глашатай принесёт известие:
Мол, «погибло героями» столько то.

Кто сбежит с поля боя с трусостью,
Кто с мечтой увидеть семью,
Кто предателем. С гордой подлостью
Он потом донесёт королю:

«Мол, погибло героями столько-то.
Я был ранен и бился, как варг.
Жаль, что воины были так молоды…
Жив один я остался, Робар».

И Дурак поверит Предателю,
Вознесёт его сонмы лжи.
Больше Инноса нет?.. Проклятие!
Разрушай, убивай и живи».

Только-только закончилась песня и стих последний аккорд, как хозяин венгардского трактира недовольно подозвал к себе лютниста:

- * * *Радуйся, что здесь не было паладинов… иначе бы я тебя прям здесь… прям здесь бы тебе голову разбил кистенём… Чего это ты так на меня уставился, идиот?.. Не дам я тебе денег сегодня… Приходи послезавтра, только пой другие песни!.. Последний раз говорю…

Димитрий вышел на улицу; начался унылый ливень. Идти от трактира до храма Инноса, а затем до дома за стенами города, долго, поэтому никакой надежды на то, чтобы одежда осталась сухой не было, пришлось с этим смириться. Лютнист ускорил шаг; в Венгарде только-только начиналось утро, и на улицах никого не было, поэтому Димитрий мог спокойно погрузиться в мысли, не отвлекаясь на пьянчуг, торговцев и проповедников-нравоучителей: *

«И зачем я только спел это?.. Проклятие! Теперь у меня даже денег нет… Ещё этот дурацкий долг… Ещё есть надо… Белиар!.. надо было отправляться в Готу за своей матерью и её любовничком… Сейчас бы и жил припеваючи, и ел бы, и спал, и жёнушка бы была какая никакая… башка моя безмозглая… И этот трактирщик ещё не платит… по башке бы его трахнуть и в реку… Пусть мразь тонет… Да» - Димитрий злорадно улыбнулся. Одежда промокла полностью, но идти оставалось не долго – чуть поодаль от южных ворот стоял одноэтажный домик с разбитым окошком. *

Зайдя во внутрь жилища, лютнист остановился: около камина стоял высокий, ражий, коротко стриженый человек и кочергой ворочал дрова:

- * * *Я разве тебя звал? – Димитрий был явно недоволен появлением неожиданного гостя, отчего бросил лютню на пол.
- * * *Ну что ж ты нервничаешь, Дими?.. У… ты свой дорогой инструмент совсем не бережёшь.
- * * *По-моему, я тебе говорил, что не надо приходить ко мне домой - я сам тебя найду.
- * * *Мда, наглеешь, мальчик. Как ты думаешь, добровольно свои долги отдают? Нет. Ты бы хоть побрился, Дими, а то такой гость как я, а ты небритый. Тем более, на *твоём полудохлом теле борода не смотрится. Вот я - высокий мужик, а ты – тролль, только ниже, худее и тупей.
- * * *Я тебе говорил, приходи через неделю!
- * * *Ну пришёл я сейчас. Что дальше то?! – В голосе человека послышалась усмешка.
- * * *Ничего… - смиренно пролепетал Димитрий и, усевшись на стул, спросил, - сколько я тебе должен?
- * * *Двести.
- * * *Позавчера было сто восемьдесят!
- * * *Ну, мальчик, ставки растут, жизнь дорожает, идиотов всё больше.
- * * *Отдам через неделю…
- * * *Нет, я хочу прямо сейчас, Дими.
- * * *Грегор, у меня и пяти золотых нет!
- * * *А мне на это как-то плевать…
- * * *Ну дай хотя бы пару дней ещё.
- * * *Помнишь песню: «море тихо плескалось, и труп омывало волнами»?
- * * *Это ты к чему?
- * * *Ну, как это к чему?..

Тут лютнист неожиданно осмелел и вплотную подошёл к Грегору:

- * * *Ты мне угрожаешь?! А знаешь, что сейчас же я побегу к страже и сдам тебя…
- * * *Ох, надоедлив ты, как шершень.

Грегор кочергой с размаху ударил Димитрия по ноге, и тот, стоная от боли, осел на пол. Избиение на этом прекратилось:

- * * *Слушай, гниль, когда я тебе давал денежки, я надеялся, что ты мне их вернёшь. Подло ты поступаешь… подло…
- * * *Грегор, подожди, не бей… *
- * * *Да не буду я тебя бить… честно… - лицо бандита приняло притворно-добродушный вид.
- * * *Правда?..
- * * *Ну, а как ещё жить, ежели не честно? Вот смотрю на тебя и понимаю, почему такие как ты по морде получают: не хотите вы твари жить честно… не хотите… Что ты там про деньги говорил? Вернуть захотел?
- * * *Да… я верну… но попозже, - отрывисто дыша сказал Димитрий и принялся отползать от мучителя.
- * * *Нет… не вернёшь…

Бандиту хватило сил, чтобы приподнять за шиворот Димитрия и дотащить его до пылающего огня в камине:

- * * *А теперь гори, Дими, гори…

Димитрий попытался сопротивляться, но ничего не смог поделать с железной хваткой бандита; закричал и тут же замолкнул: последовал отвесный удар кочергой в голову и лютнист обмяк. Голова мертвеца оказалась в камине, быстро покрываясь ожоговыми волдырями, она всё сильнее источала отвратный запах, который, выходя через каминную трубу, заполнял городские кварталы вонью горелой кожи, перемежённой с дождевой влагой и овечьим навозом, протухшим мясом и сырыми невыделанными шкурами, испарениями канализации, сырой землёй и потрошённой на старых столах рыбой, – во всей этой каше ароматов жил город изо дня в день, смешивая абсолютно всё, что пахло, образуя пелену вдыхаемого и разящего абсурда.

Грегор пробыл в доме ещё не долго, он не нашёл ничего кроме нескольких лечебных напитков и кружки с исцарапанным латунным ободом. Прихватив лютню и весь найденный скарб, разочарованный неудачным визитом бандит выругался и, пнув тело, покинул жилище.

Любой бы испугался встретив Грегора ночью на тёмной улице, а днём на него было просто невозможно смотреть: широкий шрам от левой скулы до верхней губы, оставшийся после первой войны с орками, и оторванная верхушка правого уха придавали ему такой вид, что приходилось невольно отводить глаза. Низкий и в некотором смысле зловещий голос, а также ритмичная речь, как казалось, таили нечто спокойное и убийственное одновременно. Его взгляд был подозрительным и недоверчивым, беспрерывно оценивающим обстановку вокруг, глаза как будто изучали каждого проходящего человека начиная с обуви, заканчивая украшениями на шее. Грегор носил недорогую одежду горожанина, рьяно следя за её чистотой, стараясь отходить подальше от луж, овчарен и нищих.


Справа от храма, недалеко от прохода к первому уровню верхнего города, стоял одноэтажный каменный дом Грегора с деревянной крышей. Отворив дверь, бандит несказанно удивился мальчику, который сидел в кресле, держа в руках ракушечную камею:

- * * *Ты кто такой?..
- * * *Аттила, - мальчик не отрываясь смотрел на шрам испуганными глазами.
- * * *Чего уставился, щенок? Шрама никогда не видел? Тебе вообще что-то здесь нужно?
- * * *Стелла сказала дождаться Грегора.
- * * *Она значит сказала?.. Угу… И на кой ты мне сдался, крысёныш?..

Тут дверь скрипнула, вошли Стелла и Томас, ведя под руки какого-то молодого мужчину. Грегор цинично усмехнулся:

- * * *Вы всё-таки его нашли…
- * * *Здравствуй, Грегор.
- * * *Здравствуй, Стелла. Ну, кого вы с Томасом тащите я вижу, а вот кто это сидит в моём кресле я не знаю.
- * * *Я его нашла на глухой дороге… мало ли…
- * * *Что мало ли?
- * * *Ну, вдруг он пригодится нам…
- * * *И каким же образом? Объясни, радость моя…
- * * *Аттила, иди сюда, - Стелла подозвала мальчика и поставила его прямо напротив Грегора. – Я думаю ты всегда сможешь что-нибудь придумать.
- * * *Ну-ну, – скептически сказал предводитель и осмотрел ребёнка.

Томас тем временем хлестал по щекам мужчину, который был без сознания:

- * * *Да вставай же ты, дурак окаянный. Редьярд, Иннос тебя разбери, угораздило же тебя попасть на свадьбу…
- * * *Заканчивай, Томас, *- тихо сказала Стелла и добавила, - очнётся всё равно.
- * * *Ага. Ладно. Правда что очнётся…

Грегор присел на корточки и, смотря в глаза Аттиле, принялся задавать вопросы:

- * * *Отец есть у тебя?
- * * *Да.
- * * *Мать?
- * * *Да.
- * * *Откуда ты явился такой?
- * * *Из деревни.
- * * *Угу. Что-нибудь умеешь делать?
- * * *Не знаю.
- * * *Вот баран, я тебя прямо спросил: что ты умеешь делать?
- * * *Я умею… - Аттила запнулся и замолчал.
- * * *Обычный сосунок, - подытожил Грегор и повернулся к Стелле, - Выкини его в реку.
- * * *Чего?.. – испуганно проговорил Томас.
- * * *Тебе тупица слова не давали, - отрезал предводитель и повторил, - ну ладно, Стелла, задуши его сначала, а потом выброси поплавать кверху брюхом. Я сегодня добрый, как никогда…

Грегор схватил ребёнка за горловину рубахи и оттолкнул его к двери, не удержав равновесие, тот упал.

- * * *Тебе дали шанс, Грегор. Почему ты не хочешь дать шанса ему? – Сказав это, Стелла приподняла Аттилу и посмотрела на предводителя пронзительным взглядом.
- * * *А ты видимо язык отрастила… Забыла, кто тебя из грязной лужи подобрал? А?..
- * * *Я всё помню. Помню, что ты мне помог…
- * * *Тогда молчи, - спокойно сказал Грегор и, поразмыслив, добавил, - А знаешь что? Пусть мне принесёт сегодня пятьдесят золотых, тогда я подумаю. Понимаешь, он меня будет интересовать только если сможет приносить денги, а очередной рот, которые ест и ничего не отдаёт мне вообще не нужен.
- * * *Пятьдесят? А может сразу тысячу? – съязвил Томас.
- * * *Ты что-то сказал, мой толстый друг? Нет? Правильно, ничего не говори, а то глупости из твоего рта прям навозной гурьбой вылетают. Да, и где ваш заработок, господа?
- * * *Господа… - передразнил Томас, но Грегор не услышал. – Я могу дать сегодня около тридцати.
- * * *Не густо. Стелла?..
- * * *Э… Грегор, меня обокрали…
- * * *Обокрали?.. И ты ещё привела этого молокососа? Сегодня только проблемы!..
- * * *Я не виновата…
- * * *Вот объясни мне, красавица, ты чего в детей влюбилась?
- * * *Я не влюбилась, просто дети вызывают жалость… а на ней можно заработать.
- * * *Ух ты! А я не знал как будто. Ещё на одну тупую голову тратиться… *Я уже сказал: хочешь его оставить, пусть принесёт мне денег, не принесёт – найду и убью, принесёт – тогда посмотрим… Что-то я сегодня добр… Всё, дайте мне поспать, а то ждал одного идиота всю ночь, а он только под утро явился и то… - увлекаемый сном, Грегор не договорил фразу, лёг на кровать и вскоре громко засопел.

Внутри дома Грегора было чисто, словно не жило здесь четырёх человек, и никто не приносил сюда украденные вещи, сваливая их в пыльный и тёмный угол; не было пауков, плетущих паутины где попадя и почём зря; дрова аккуратными рядами лежат в ящике, не топорщась и не высовываясь по отдельности из своей прямоугольной клетки; прямо над камином – морские ракушки, в авангарде которых… большая устрица, в чьей пасти ютится голубой аквамарин; две кровати: первая – раненая, с оторванной ножкой – подпирается на плоский камень и стоит у левой стены, вторая – мёртвая, со сломанным каркасом и отскочившей спинкой – у правой; табуреты и кресла вокруг стола: два треножных рядовых из дерева и два генерала, набитых войлоком и накрытых красным бархатом; плита с вытяжкой сурово холодит, не разогревшись завтраком из дубовых щепок; буфет с кухонной утварью и едой неприветливо закрыл дверки, спрятав свои сокровища от посторонних и ушлых глаз… венч картины – сундук, глазеющий замковой скважиной на выбеленную стену.

***
Способов заработать денег в Венгарде не так уж и мало, как может показаться с первого взгляда. Главное – смекалка или умение приспосабливаться, подстраиваться под характеры тех, кто располагает средствами в достаточном объёме, чтобы, отобрав их, быть счастливым и немножко состоятельным горожанином. Даже в верхнем, многоуровневом городе, куда пускали далеко не всех, золота крутилось меньше, чем во всех нищенских нижних кварталах. Вернее сказать, недоступность и закрытость богачей и высших чинов паладинов, не позволяла вертеться деньгам, как, допустим, у трактира, борделя или храма.

Больше всего золотыми монетами швыряла пьянь - огульная и лихая, с опухшей рожей и грязными помыслами, дикая, безудержная и серая *- она могла клешнями запоя задушить любого чистенького и одухотворённого юнца, и тот, в свою очередь, даже не противился такому повороту его уже бестолковой жизни. Далее шли посетители борделя - разные люди из всяческих сословий. Цена самой дорогой проститутки доходила до двухсот золотых, но то - элита, так сказать для паладинов, - для бедняков и товар был похуже, и цена пониже, и времени давалось поменьше. Помимо этого, посетителям предлагалось: покурить кальян; почитать литературу специфического характера; получить воодушевление и восторг от танца девушки с Южных Островов; выпить шнапсу или чего-нибудь меньшей крепости; перекусить; а можно было просто уставиться в камин… Место было прибыльное, за один раз разгорячённый, подвыпивший посетитель мог оставить здесь весь свой заработок, а потом с виноватыми глазёнками прийти и покаяться перед женой, клянясь, что больше туда ни ногой. Возвращались все: уж слишком манящим было это место. И последними растратчиками были маги из Храма Инноса, любившие поесть, выпить и, как они говорили, наборделиться.

Попрошайки в Венгарде – редкость, тех, что появлялись, отлавливали паладины и передавали на воспитание богатым, но бездетным семьям и постепенно замызганный костюм сменялся лоснящимся кафтаном, волосы становились чистыми, речь – возвышенной, помыслы – фальшивыми, глаза – хитрыми, становилось всё больше украшений, надетых на пальцы, шею, запястья, - ребёнок менялся до неузнаваемости. Некоторым попрошайкам везло меньше – их отправляли работать к крестьянам на полях, а некоторым ещё меньше - находили их родителей.


Аттила сидел в нескольких шагах от входа в трактир и, изредка подёргивая струны лютни, заунывно повторял то – «подайте, кушать хочется», то – «я сирота из Ардеи». Попрошайничать предложила Стелла, она больше ничего не смогла придумать, а идеи Томаса вообще не рассматривались.

- * * *Стеллочка, ну как так? Ну как ты можешь говорить так? – Томас сделал ударение на слове так.
- * * *А ты думаешь, если мы за него деньги заработаем, то ему потом легче в жизни будет? – сказала Стелла и поставила руки по бокам.
- * * *Ну ведь первый раз!..
- * * *Первый, первый… пусть учится.
- * * *Но ведь это не дело, заставлять его дёргать лютню и говорить «подайте сироте из Ардеи».
- * * *А что ты предлагаешь?
- * * *Сегодня бы я за мальчика заработал, а потом…
- * * *Потом… - сомневаясь сказала Стелла и добавила, - ты посмотри сам, сколько ему денег сейчас кидают. Тем более, я ему нашла шлем с дырой на лбу, пусть думают, что отец у него на войне умер.
- * * *Хорошо, что паладинчики не крутятся здесь.
- * * *Их вообще не будет сегодня: у них в замке показуха перед Робаром.
- * * *А завтра его Грегор опять пошлёт за деньгами парнишку… бедненького, - с искренним сочувствием сказал Томас.
- * * *Не бойся – не пошлёт, я скажу, что парню учится надо нашим методам.
- * * *Твоим он точно не научится…
- * * *Твой язык и тупой, и поганый, толстяк.
- * * *Ну, Стелла, ну прости… - чуть не заревел Томас.
- * * *Иди, присматривай за дитём… Так… я пошла на рынок, время уж к обеду.
- * * *Ну давай… только не долго, а то я один здесь умру от скуки.
- * * *Рисуй картинки, если скучно, Томас… и смотри, чтоб Аттилу не увели… встретимся за северными воротами, - сказала девушка и, поправив причёску, направилась к рынку.

Аттила изредка посматривал в сторону толстяка Томаса, но тот только кивал и улыбался; с утра до обеда мимо ребёнка проходили в основном женщины, сочувственно мотавшие головой со словами «горе-то какое… мальчик… бедняжка» - но дальше слов дело не заходило, деньги в основном давали добродушные стариканы и непьющие мужики, однако, никто из них так и не бросил в продырявленный шлем больше одного-двух золотых. Но всё равно, к тому моменту, когда солнце было в зените, Аттила своими мольбами сумел набрать около восьмидесяти монет и они на четверть заполнили шлем, налив в него звенящей тяжести.

Хозяин трактира вышел чтобы выплеснуть ведро с помоями и, заметив мальчика, замер:

- * * *Эй, парнишка, а откуда у тебя эта лютня?
- * * *Мне её дала Стелла…
- * * *Стелла? Кто такая Стелла? Я эту лютню знаю, она вообще-то у одного парня была сегодня утром… а теперь она у тебя… да и не отдал бы Димитрий тебе её… что за… - трактирщик изменился в лице и закричал, - вор! Ты обокрал моего лучшего лютниста!

Аттила попятился в сторону, держа в руках шлем и лютню, трактирщик наступал медленно и каким-то остервенелым взглядом смотрел на мальчика, рядом останавливались зеваки, с интересом наблюдая за происходящим. Томас мешкать не стал: он подбежал, загородил мальчика телом и ударил хозяина заведения кулаком в лицо, да так, что тот рухнул.

- * * *Побежали, Аттила!

Re: Т: Исчезновение

-      Ну и во что вы опять вляпались? – Спросила Стелла, глядя на испуганных Томаса и  Аттилу.
-      Трактирщик сдурел, накинулся на парня, - ответил Томас.
-      Аттила, а тебя этот мужик что спрашивал?
-      Он спросил откуда лютня…
-      И… что ты ему ответил? – Настороженно спросила Стелла.
-      Я сказал, что мне её дала ты… А он сказал, что эта лютня была у кого-то сегодня.
-      Хм… Грегор грабанул кого-то? – Томас посмотрел на девушку.
-      Проклятие, теперь, ещё и трактирщик будет искать меня… и так половина варантцев меня ищет… Проклятие! Грегор нас всех подставил с этой лютней… Не надо брать предметов, которые у него появляются.
-      А да, он ведь говорил, что всю ночь кого-то ждал, Стелла.
-      Да помню я, Томас. Видимо, оттуда лютня. А ты точно хорошо саданул трактирщика?

Толстяк кивнул и стал красочно рассказывать о том, как его кулак нашёл лицо противника и тот упал, подобно выворотню во время урагана. Стелла не выдержала:

-      Всё! Не нужно мне деталей! Что у нас деньгами?

Шлем опрокинули, высыпав на траву небольшую кучку золотых, девушка сама пересчитала все монеты и довольно сказала:

-      Так, здесь восемьдесят четыре золотых. Пятьдесят я даю Аттиле, остальные заберу себе.
-      Эй, Стелла, а ты считать умеешь? – Спросил Томас.
-      Ты что-то хотел, мой толстый барашек? Это была моя идея – значит, мои деньги.
-      Ну дай хотя бы Аттиле монет пять, а то он всё своё золото отдаст ведь.

Стелла повернулась к мальчику:

-      Слушай, ты же ещё малыш, зачем тебе деньги? Тем более, если бы не я, то ты бы в лесу заблудился и тебя бы съели… - очень добро и очень фальшиво сказала девушка.
-      Я не жадный, - улыбнулся мальчик и обнял добрую тётеньку за талию.
-      Ну вот ещё, что за нежности? – смутилась Стелла.
-      Это не нежность, это – наивность, - угрюмо сказал Томас. – Пойдёмте уже что ли.


Грегор недоверчиво пересчитал всё золото, что принёс Аттила, и усмехнулся:

-      Редкий ты тип, сосунок. Чем зарабатывал? Небось, тебе помогали? Жаль, что Томас со Стеллой не зашли…
-      Я сам… сам заработал.
-      Да? Чем докажешь?
-      Правда, сам. Я на лютне играл.
-      На лютне? А ты на ней умеешь играть?
-      Дядя Томас показал, как нужно щипать струны.
-      Надо же… Ладно, может из тебя что-то путное выйдет. Хотя, с твоими мозгами быть тебе вторым Томасом. В общем так, отныне ты работаешь на меня, будешь делать, то, что я скажу. Всё понятно?
-      Да.
-      Ну и иди отсюда. Если хочешь есть, то найди себе сам что-нибудь. Я тебе не кормилец. Спать на полу будешь… понял?
-      Да.
-      Всё, не раздражай меня, а то я злым стану. Сделай ещё доброе дело: разбуди Редьярда, а то он дрыхнет спьяну весь день сегодня. Разбудишь – дам винограду.

Аттила подошёл к храпящему мужчине и несколько раз аккуратно толкнул его в бок:

-      Дядя Редьярд, проснись.
-      А… Кто это?.. Ты не заблудился, мальчик?  
-      Ты собака варантская, просыпайся! – Крикнул  предводитель и мужчина тут же привстал с кровати.
-      Э… Грегор. Как дела? Я долго спал?
-      Долго. Деньги где?
-      Я их припрятал в одном месте.
-      Ну так сходи принеси…
-      Ага сейчас, - Редьярд засуетился, посмотрел удивлённо на мальчика и, выпив из кружки воды, ушёл.
-      Всё, сосунок. Ты тоже пшёл отсюда!
-      А виноград? – Мальчик с надеждой посмотрел на Грегора.
-      Вот идиот… ну нельзя мне верить… нельзя. Вернёшься ночью, днём тебе в моём доме делать нечего. Иди уже!

Этой ночью Аттила спал на полу, подложив под голову свёрнутую ветошную одежду, Стелла спала на одной кровати с Томасом, Грегор опять куда-то ушёл, а Редьярд сидел в кресле и задумчиво смотрел на камин.

Поздним вечером в доме Димитрия раздавалась два голоса: первый - молодой, наглый, второй – крикливый, бранящий.

-      Да говорю же Вам, самоубийство, - упрямо твердил стражник трактирщику.
-      Значит, он сам себя ударил и потом упал аккуратно головой в камин?
-      Угу…
-      Но как, как это возможно?
-      Ну, так. Знаете, нас прям захлестнула волна самоубийств.
-      Лентяи, убийство раскрывать не хотите! А может мне вашему капитану пожаловаться?
-      Ну, тогда я думаю, убийцу найдут… Вас, господин Лурье. Я уж отыщу улики…
-      Ты, сукин сын, ты как говоришь со старшими?!
-      Успокойтесь, Лурье – вы сердиты не по годам.
-      Но ведь есть доказательства – выродок с лютней, толстяк, имя женщины… Неужели всем вам плевать?
-      А Вы случаем болотник из Лаго не курили? А то знаете за это и в камеру можно или в Миненталь в качестве шлюхи… Если была лютня, то где она сейчас?
-      Ну нет её у меня! – закричал трактирщик. - Но должны же открыть дело об убийстве… свидетели моей драки с этим жирным уродом есть…
-      Свидетели рождены молчать. Дело закрыто – самоубийство.
-      Убийство!
-      Вот Вы зачем вообще зачем труп нашли? Вас не вырвало случаем?..
-      Я на войне похуже видел… Всё равно, этих двух я найду…
-      А зачем? – зевнул представитель закона.
-      Зачем?! Да это мой лучший лютнист… был. Я понесу одни лишь убытки из-за этих уродов!
-      Ладно, надоело уж… А да: хороните труп сами, а то король и так много убытков несёт, ещё деньги на похороны выделять каким-то одиночкам без семьи.
-      Ну это понятно, мы как вши - зудим в заднице короля.
-      А вот за это Вас, уважаемый, я могу и в тюрьмочку посадить. «Оскорбление короля, либо его семьи» … Помните закон? Плохо, что нет. Пойдёмте.
-      Не смей! Руки! Руки!..

Охранник выволок трактирщика на улицу и для успокоения дал тому в живот.

…Лурье в камере было неудобно: низкий потолок, крохотное пространство, цепи с проржавленными звеньями без дела болтались на стене, от ведра для нужд несло так, что трактирщик натягивал рубаху на нос, пытаясь хоть как-то снизить вонь, что вонзалась в нос. Не помог даже свиток заклинания Приятный запах…  
 
Уже темнело, когда Эрнольд уверенным шагом добрался до небольшой деревушки. Изредка он нервно похлопывал по рукояти своей шпаги, озираясь на каждый шорох или звук. В сумке у него болталась бутылка хорошего вина, которая была взята на всякий случай, ведь сам мститель никогда не пил.

-      Эй, мужик, стой! – крикнул кто-то и Эрнольд остановился.
-      Это Вы мне?
-      Да, тебе, олух. Иди сюда!
-      Может, Вы ко мне подойдёте?
-      Ты что, баран? Сказано тебе: шагай сюда.

Крикун осмотрел подошедшего и дрожащим голосом спросил:

-      У тебя выпить есть?
-      Вино только.
-      Давай сюда, - мужчина, откупорил бутылку, и почти тут же от вина ничего не осталось. – Ну мужик, выручил, весь день не пил сегодня. Как тебя звать то?
-      Эрнольд.
-      Меня Стефан. Так, а сейчас домой ко мне пойдем, - за добродушной мимикой отца Аттилы скрывалось только одно: выкачать как можно денег больше денег на выпивку у нового друга.
-      Да нет, мне уж идти надо.
-      Возражений не принимается.

Стефан заключил в дружеские объятия нового знакомого и они дошли до аккуратного домика на краю деревни. Открыв дверь, кузнец посмотрел сначала на Ирму, которая лежала на кровати и тяжело дышала, а затем на Эрнольда:

-      Это моя жена. На неё гоблин напал, - быстро соврал кузнец.
-      Гоблин?
-      Угу. Дубинкой всколошматил.
-      Ничего себе.
-      Да. Такие звери уж пошли у нас. Страшные, аж жуть.
-      А я… Я ищу девушку.
-      Ух ты. Ну как расскажи, что за барышня? Тискал её поди уже в сарайчике?.. Да?
-      Нет, не успел… я помню как мы ко мне в дом зашли, поднялись в спальню… я лёг на кровать… а дальше ничего не помню… Как будто на меня сон наколдовали… А потом утром я обнаружил, что вещи-то все мои ценные исчезли…
-      Ух ты. Баба обокрала. Но я тут никого не видел, ни одной вшивой дуры, мужик.
-      Да? Жаль…
-      И что ты с ней сделаешь, если найдёшь?
-      Убью, - холодно сказал Эрнольд.
-      Правильно. Зачем им жить?
-      Нет, только её убью, остальные ведь не такие…
-      У… это ты не прав, дружище. Что проку от этих вопящих и слезливых дур?
-      Ну как? Любовь, семья, дети.
-      Ой-ё, ты чего сдурел, мужик? Я вот доволен теперь: мой отпрыск смотался из дома, верней, я его выгнал; а жена побитая лежит и меня не тревожит.
-      Ну…
-      Жрать хочешь?
-      Да нет.
-      Пошли.

Они сели за стол, Стефан протянул гостю кусок хлеба с овечьей колбасой, а сам, сидя и покачиваясь на табурете, брал рукой ягоды из миски и одну за другой отправлял в рот, потом от скуки поставил голову на ладонь: друг ел слишком медленно. Отец Аттилы уже издёргался от нетерпения, ему хотелось поскорее хлебнуть шнапса:

-      Так…  Выпить у нас нечего. А ужин без выпивки – дрянь. У тебя деньги есть?
-      Ну есть немного.
-      Пошли к винокурне, а то наш самогонщик Уилл ночью никого не принимает.
-      А где она?
-      Ну там через лес пройти.
-      Через лес?.. Неееет, я не пойду. Тем более, ночью…
-      Ты что в штаны написал?
-      Да нет… просто… звери там всякие… загрызут ещё…
-      Пошли, кому говорят!


Они свернули с дороги, углубились в лес; было настолько темно, что идти приходилось бок о бок, иначе можно было потеряться. Не было ни луны, ни звёзд, их закрыли многочисленные тучи, предвещавшие начало большой грозы. Дул шквалистый ветер, ухали совы и каркали вороны, покачивались невысокие сосны, опавшие листья шуршали под ногами.

Послышался чей-то вой, Эрнольд остановился:

-      Стефан, это кто?
-      Ну варг, наверное.
-      Да? Близко?
-      Какая разница? Пошли. Если что я его дубиной долбану, а ты шпажкой своей искром…

Тут чьи-то острые зубы вонзились Стефану в голень и он заорал:

-      А-а-а!.. Мужик, шпагу доставай: варги напали!

Но мужик ринулся напропалую через чащобу, он бежал и слышал душераздирающие крики, которые вскоре стихли; раздался победоносный вой варгов. Устав бежать, Эрнольд вжался спиной в одну из сосен, его сердце бешено билось, а руки тряслись, взяв в руки шпагу, он немного успокоился и присел; грянул ливень… и беглец вновь припустил словно снэппер. Споткнувшись, он упал на кряж, разбил лицо и подвернул ногу.

В крови, прихрамывая, окружённый кромешной тьмой, Эрнольд сумел-таки доковылять до деревушки.

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
ПРивет

Но, на самом деле, торговцы – вечные соперники и если кто-то из них знал о поэзии больше, то другие старались его переплюнуть, обойти всеми дозволенными способами и приходить в трактир чаще, слушая модных поэтов, а затем бахвалиться: я, мол, был вчера, а тебя не было, значит, ты знаешь меньше.

Какое-то женское поведение *:P или этим совсем заняться нечем.

а того мужика, который разбил первый музыкальный инструмент Димитрия, нашли мёртвым в реке с разбитым черепом. Естественно, убийство так и не раскрыли…

Вот человеки, знайте - парни с гитарами опасные люди... а с электрогитарами так вообще - маньяки убийцы.

Ещё есть надо

Вот же подстава... а еще надо пить и дышать... жизнь несправедлива. ;D

отчего бросил лютню на пол.

Да за такое головой в камин - самое то!!! *;)

- Ну дай хотя бы пару дней ещё. - Помнишь песню: «море тихо плескалось, и труп омывало волнами»?

ВОТ! Вот чего нехватает моему творению - сильной смешной иронии...

Внутри дома Грегора было чисто, словно не жило здесь четырёх человек, и никто не приносил сюда украденные вещи, сваливая их в пыльный и тёмный угол

Хм... в доме было чисто, но вещи сваливали в пыльный угол..

Попрошайки в Венгарде – редкость, тех, что появлялись, отлавливали паладины и передавали на воспитание богатым, но бездетным семьям

Угу.. патронатная семья в действии *:D.. на самом деле смутно представляю такое.. особенно в те времена.

- * * *Ты что-то хотел, мой толстый барашек?

Пять баллов ;D

Охранник выволок трактирщика на улицу и для успокоения дал тому в живот.

Что-то мир уж очень суров... Англия Диккенса отдыхает. ;) Конечно я и просил о чем-то подобном на предыдущей странице... просто несоответсиве с тихим добрым Хоринисом... Видать ритм большого города.

В общем:
Хорошая часть... очередная хорошая часть.... ничего плохого на ум не идет. *:P Даже диалоги, которыми ты не был доволен, хорошего качества... Сюжет тоже на уровне - едва понравился Димитрий.. как усе... вышел весь... я прям и не ожидал, хотя ты по Аське и говорил, что в отрывке будут трупы. *:P Встреча с кузнецом улыбнула, живо расписал - *(

Ты что, баран? Сказано тебе: шагай сюда

) На этом наверно все... получилось совсем немного критики, видать старею... даже спец. минусы найти не могу... Разве что один самый заметный выделю - мало мелочей, описаний внешности (Запомнился только Грегор, остальные как-то проскакивают мимо...) На этом точно все.

Адьос, До скорой встречи и все такое. 8)

Re: Т: Исчезновение

Привет...

Как говориться, с места - в карьер... берем в руки кирку и принимаемся за избавление оного от досадных вкраплений портящей впечатление красной глины... как только выделенный к сегодняшнему дню участок будет полностью очищен, будет нетрудно оценить все качество жилы, которую он в себе содержит...

Я знаю, красный - это цвет травы (c)

Первое, что мне не очень понравилось - слишком частое употребление чрезмерно больших предложений, чьи части отделяются друг от друга точкой с запятой. Проглатывая строки одну за другой, каждый раз внутренне готовишься к скорому логическому "закрытии" мысли, а та все идет и идет... Особенно явно это проявляется в предложении-гиганте с описанием хижины воров, которое, как мне кажется, выглядело бы гораздо лучше, будучи разбитым на несколько, пусть тоже не маленьких, фраз, отделяемых точками...

В принципе, в общих чертах это все... по отрывку в целом больше сказать нечего... теперь цитаты...

Тем не менее, в руках опять забренчали струны, а того мужика, который разбил первый музыкальный инструмент Димитрия, нашли мёртвым в реке с разбитым черепом. Естественно, убийство так и не раскрыли…

в те времена ведь не было детективов и сыщиков... вообще сомневаюсь, что убийства кто-то пытался "раскрыть"... поймали - схватили, не поймали, но видели - поищут, но все равно не найдут... не видели - даже и пытаться не будут искать...

кирасы с крестом.

я что-то не припомню, чтобы частью религиозной символики в Готике был крест... даже на верхушке монастыря огня в Хоринисе - шар...

башка моя безмозглая… И этот трактирщик ещё не платит… по башке бы его трахнуть и в реку…

указал...

Грегор кочергой с размаху ударил Димитрия по ноге, и тот, стоная от боли, осел на пол. Избиение на этом прекратилось

"избиение" - это обычно несколько ударов, а здесь - только один...

рьяно следя за её чистотой

по-моему, слишком грубое определение для аккуратного обращения с одеждой...

Я уже сказал: хочешь его оставить, пусть принесёт мне денег, не принесёт – найду и убью, принесёт – тогда посмотрим…

употребить слово несколько раз в одном предложении будет допустимо при противопоставлении: "принесет - не принесет"... третий раз уже выбивается... нужно либо заменить первое слово (которое вне противопоставления) на синоним (добудет, например), либо вынести само противопоставление в отдельное предложение...

И последними растратчиками были маги из Храма Инноса, любившие поесть, выпить и, как они говорили, наборделиться.

это не недочет, просто тут я очень удивился... да мир у тебя грязный, серый... но по-моему, маги, которые любят наборделиться, это уже перебор...

Green, green... peace!

"Вступление" вновь присутствует, хотя теперь оно менее "отвлеченное" и плавно перетекает в непосредственно повествование... но это его нисколько не портит...

Деталей стало еще больше, так что теперь атмосфера столицы Миртаны предстает перед нами во всей своей красе... красе прогнившего и погрязшего в грязи разврата и преступлений города... действительно, очень похоже на Лондон из "Оливера Твиста"... но не столько сам его образ впечатляет, сколько те средства, с помощью которых он изображен... мне очень понравилось :)

Сюжетные линии начинают пересекаться - Эрнольд встречается с родителями Аттилы, через Димитрия, а затем - Грегора, мы выходим на самого мальчика и его новых "опекунов"... Это позволяет не заскучать при чтении повествований, кажущихся на первый взгляд, совершенно не связанными с основной темой рассказа...

В общем, целостное впечатление положительно - недочеты не столь заметны и их количество не может не радовать (в смысле, радует то, что это количество небольшое ;))... Правда, пока что еще не так много действия, но, судя по всему, дело к нему близиться... будем ждать ;)

Итог:
Стиль: 9.0
Сюжет: 8.5

Re: Т: Исчезновение

2Exzarcist:

Вот человеки, знайте - парни с гитарами опасные люди... а с электрогитарами так вообще - маньяки убийцы.

- ;D

Хм... в доме было чисто, но вещи сваливали в пыльный угол..

-Темно было, никто не замечал ;D

на самом деле смутно представляю такое.. особенно в те времена.

-А может и было... Ну это так фантазия  ;)

Разве что один самый заметный выделю - мало мелочей, описаний внешности

- Из внешности разве только нужно было ещё описать Эрнольда...  А остальные были либо раньше, либо будут потом.

2@rny:

Особенно явно это проявляется в предложении-гиганте с описанием хижины воров, которое, как мне кажется, выглядело бы гораздо лучше, будучи разбитым на несколько, пусть тоже не маленьких, фраз, отделяемых точками...

-Точка - это всё, а точка с запятой специально для перечислений.

в те времена ведь не было детективов и сыщиков...

-Как это? Может понятие "детектив" не было. Но во второй Готике Пабло расследовал ограбление Хакона. насколько я помню...

я что-то не припомню, чтобы частью религиозной символики в Готике был крест...

- Какая символика? Ты о чём? Вспомни Готику№2 Там на паладинах надеты железные кирасы на туловища, а на них нарисован красный крест... Разве не так?..

указал...

-Блин, это - мысли... я, например, не слежу есть ли у меня в мыслях тавтология или нет...

употребить слово несколько раз в одном предложении будет допустимо при противопоставлении: "принесет - не принесет"... третий раз уже выбивается... нужно либо заменить первое слово (которое вне противопоставления) на синоним (добудет, например), либо вынести само противопоставление в отдельное предложение...

- А это диалог же... вот когда я матерюсь, у меня постоянно одни и те же слова тавтологизируются

но по-моему, маги, которые любят наборделиться

-Люди ж разные... (Как пафосно я сказал) Нет, просто тут именно про магов того времени... разленились они что ли....

Спасибо.

Дан

Re: Т: Исчезновение

Итак, глава #5.

V.Я не вернусь

Взрослому тяжело общаться с ребёнком, тут либо нужен талант, либо… деспотизм, впрочем, не так важно каким образом здоровый дядька добьётся взаимопонимания от чудесного и полнощекого малыша с беззубым ртом. Дитё растёт либо с побоями на теле и глубокими шрамами в душе, либо с наивной доверчивостью ко всем людям. В первом случае ребёнок может быть плюгавым или угрюмым молчуном, разбирающим жизненные ситуации по полочкам, во втором – он елейный, распущенный и ленивый, слащавый любитель удовольствий, проституток и зрелищ.

Первый - добивается всего сам: устроиться ли на работу, завлечь ли полногрудую крестьянку в сарай с сеном, разгрести ли кучу проблем вилами решений, да в принципе, он всегда только «Я»: слишком самолюбивый малый, ненавидящий сурового отца и покорную мать. Это ещё хорошо, если он поймёт, что не будь деспотизма отца, не было бы и его нынешнего, приспособлённого к миру хмурости и суровости. Если он этого не поймёт, то всё: рынок, покупка шнапса, встреча с отцом, разговор по душам, пьяный ор, тишина, потом вторая бутылка, потом опять ор, и тут под рукой оказывается заточенный нож, удар в грудь (живот, голову, ноги, руки, спину), острие пронзает тело, старый отец валится на пол, прижимая ноги к туловищу, кровь хлещет (бежит тонкой струйкой из раны) глаза стекленеют, смерть; а сынок, пошатываясь, уходит. Конечно, «блюстители порядка» как всегда назовут это самоубийством, но… иногда, когда дело не столь безнадёжно, и когда есть возможность содрать большой штраф, убийцу ловят, судья читает приговор, пару дней в камере, а затем… Миненталь, ну или шахты на севере (если повезёт).

Второй - ошибочно полагает, что он самостоятелен, его вообще не волнует мнение отца, и матери, но при первых же проблемах он бежит к ним, и те, в свою очередь, делают для ребёнка всё от них зависящее, или молят о помощи (равно подкупают) какого-нибудь важного чиновника с заплывшим округлым лицом. Как только проблема решена, дитятко вновь относится к родителям с показной самоуверенностью: «я уже вырос, а вы со мной ещё нянчитесь» - но ведь не могут они обижаться на эти слова!.. А вот когда родителей не станет, осознание беспомощности и ненужности начинает грызть так, что утонуть в алкоголе кажется самым простым решением. Некоторые, сказать по правде, до смерти родителей успевают найти жену, а вместе с ней ещё дюжину родственников. Таким образом, две семьи, две ложки с деньгами, две золотоносных жилы понимания, терпения и всесторонней любви. Идеал? Ничуть. Все новоиспечённые родственнички рано или поздно холодеют, и в их образ цельного яблока вползает червь раздражения. Ну вот и любовница появилась… если что, можно её водить к родителям… ведь те всегда поймут своего сына.

Всё бы было так просто, если бы как всегда не существовало третьего пути: равнодушия. Родителю сию дорогу пройти не сложно, ребёнку тем более, в таких случаях дитя предоставлено самому себе… Он – частый гость ночных улиц, ему не воспрещается: подсматривать в замочные скважины, пить гадкий шнапс, курить болотник - ведь всё равно ничего не будет и безнаказанность торжествует.

Рассвет. Неимоверно жарко даже для утра, воздух как будто растопленная, несвежая ворвань: зловонен и невкусен. Нет морской свежести, нет ветра и деревья не колыхаются, мухи, чувствуя запах забитых овец, слетаются к ним и кружат, садятся на туши и надоедают своим жужжанием ленивым мясникам. Духота. Солнце жжёт багряным пунцом, жадно глотая воду из корыт для скота и вёдер. Люди прищуриваются: свет слишком ярко отражается от брусчатки; стражи чаще заходят в тень ветвистых, широколистных деревьев, но жара настигает и там, заставляя искать более прохладные места; никто не купается, потому что море слишком грязно: у прибрежья болтыхаются потроха рыбы, много прогнившей щепы от разбитых о камни лодок, стоки с канализации, растворяясь, придают воде ядовитый и тошный окрас.


Редьярд вытер со лба пот и оглядел мальчишку, сидевшего напротив. Поневоле вздохнув, оттого что этого малолетнего нахлебника сегодня доверили ему, мужчина встал и подошёл к плите, напихав в её лоно дров.

-      Что есть будешь?
-      Я мяса хочу, я его ещё никогда не ел.
-      Да? – ухмыльнулся Редьярд. – Что ж тебя мама с папой вообще не кормили?
-      Кормили, но мало.
-      Да. Ты прям кладезь гениальных выражений. Запамятовал что-то я: как тебя звать?
-      Аттила.
-      А ну… Я вчера слышал: ты денег сумел заработать…
-      Да! – радостно сказал мальчик и принялся описывать свои похождения.
-      Ясно.

Тут разговор прекратился, хотя Аттила явно хотел что-то ещё рассказать, но Редьярд своим видом отбивал всякое желание продолжить разговор.

У плиты стоять невыносимо: жар гнетущий и обжигающий как будто высекает из-под кожи пот, который, кажется, вот-вот вдарит ливнем и утопит лицо во влаге. На мальчика бандиту плевать, да и сидеть с ним до полудня, следя за ним, в тягость, потому что к детям Редьярд всегда относился как можно равнодушнее… не специально, просто ему действительно было плевать умрёт ли ребёнок, задохнётся ли от жары или иссохнет как варантский кактус от жажды.

Редьярд смугл, слегка сутулый и очень высокий, овальное лицо и ямочка на подбородке, грязные русые волосы совсем не причёсаны, он небрит и лёгкая бородка уже виднеется невооружённым взглядом, кончик носа направлен вниз, губы тонкие, потрескавшиеся, а глаза полузакрытые сонные. При первом взгляде кажется, что он только и делает что спит и пьёт.

-      Ну на, ешь, парень… - бандит протянул тарелку с одним куском жаренного в луковой поджарке мяса.
-      Спасибо, дядя Редьярд.

Они сели друг напротив друга и молча ели, мальчику было тяжело пережёвывать мясо, и каждый небольшой кусочек он с трудом превращал в кашицу, а затем проглатывал. Новый вкус, незнакомые ощущения, тяжёлая еда, что очень долго переваривается, но зато даёт много сил.

-      А знаешь, парень, что мы сегодня с тобой деньги пойдём зарабатывать? – Скучно сказал Редьярд, не отрываясь взглядом от тарелки.
-      Да. Мне дядя Томас говорил.
-      Ещё лучше. А ты хоть знаешь, что сегодня делать будешь?
-      Нет.
-      Торговцев чистить.
-      Чистить?
-      Да! – раздражённо сказал бандит. – Подходишь к ним, берёшь что-нибудь с прилавка и убегаешь.
-      А это хорошо?
-      Да что ж мне за наказание сегодня такое?! Да, это хорошо, для нас хорошо. Для тебя в том числе.
-      А ты что будешь делать?
-      Тупица! Стоят рядом буду и смотреть, чтоб тебя не поймали.
-      А…
-      Ну что ещё?!
-      А можно твой кинжал посмотреть?
-      Ешь давай… Мал ещё, чтобы оружие в своих худых руках держать.
-      А вот и не мал!
-      У тебя язычок прорезался? Да? Так вот знай: мне глубоко плевать на тебя и на твои желания. Что? Заткнулся?.. Правильно. Жри и помалкивай. И так у меня всё время отобрал. Да что ж так жарко?..



Изнывающие от жары торговцы, невнимательны, сонны, рассеяны, поэтому карманникам и ворам, орудующим на рынке, не составляет труда украсть с прилавка что-нибудь ценное. Тем более кто может подумать о том, что маленький мальчик, который живо интересуется погодой, одновременно ловким движением руки кладёт в свой карман какое-либо украшение, эликсир или свиток заклинания. Жара, видимо, самое счастливое время для бандита и самое несчастное для рыночника…

-      Так, Аттила, теперь слушай меня внимательно. Слушаешь? – лениво сказал Редьярд
-      Да.
-      Первое: чем дольше ты разговариваешь с торгашом, тем он меньше понимает. Второе: старайся смотреть ему в глаза, так чтобы он тоже смотрел в твои. Третье: бери только по одному предмету из его ассортимента и помни, что жадность оправляет в Миненталь. Четвёртое: никогда не подходи к торгашам охотничьими трофеями из Сильдена… они всё сразу понимают. Всё запомнил?
-      Ну да.
-      Ладно, тогда начинай. И помни, парень, - бандит ухмыльнулся, -  если тебя заметили то беги туда, куда я побегу.
-      Угу.
-      Давай, не мешкай, – грубо сказал бандит и подтолкнул мальчика в сторону рынка.  

Аттила подошёл к первому торговцу в левом ряду прилавков и продолжительное время смотрел на него. По началу рыночник не хотел обращать внимания на мальчика, но упорный и неотрывный взгляд сделали своё дело:

-      Ну чего? Чего уставился?
-      Я…
-      Да, ты, остолоп?
-      А то такое остолоп?
-      Пришёл, выри выпучил, вопросов глупых назадавал и ещё наглеет?! Щас как выйду, да уши отдеру, оттопырю, оторву и свиньям скормлю. Пшёл вон отсель!
-      А как Вас зовут?..
-      Ну всё, малыш, доигрался.

Толстяк вышел из-за прилавка и умудрился схватить мальчика, но тот сумел вырваться, оставив в руках рыночника оторванный рукав, после чего воришка схватил с прилавка колбу, наполненную зелёной жидкостью и побежал к дереву вдалеке, где они стояли с Редьярдом. Торговец не смог угнаться за мальчиком, а его крики «воруют» остались без внимания.

Когда молодой вор вернулся к условленному месту, Редьярда там уже не было: тот ушёл сразу после того, как Аттила направился к рынку.

Аттила отворил дверь: учитель мальчика лежал на спине с полуоткрытым ртом, и посапывал, а на его лице расплылась улыбка, видимо, сон хороший снился.

-      Дядя Редьярд!
-      А?.. Кто это? Это ты! – по выражению лица бандита нельзя было сказать, то ли он сильно удивлён, то ли разочарован. - Вернулся, Белиар тебя дери.
-      Я принёс эту колбу.
-      А… это эликсир ловкости. Можешь выпить, пальцы лучше работать станут.
-      Правда?
-      Да правда, - в очередной раз раздражённо ответил Редьярд.
-      А где дядя Грегор, тётя Стелла, дядя Томас?
-      Не знаю. К полудню обещали вернуться. И не называй их тётями и дядями – режет слух. Усёк?
-      Угу.
-      Тогда я буду спать дальше.

В доме старого алхимика Бланко три человека: первый – мёртвый, лежит на полу, глаза чуть приоткрыты, на виске багровеет округлое пятно; второй – со сковородой в руке, дрожит, нервничает и руки его трясутся, он склонился над телом; третья – стоит чуть поодаль и говорит шёпотом, кажется, вот-вот она сорвётся и станет кричать.


-      Ну чего сдох?..
-      Не, не похоже.
-      А ты попинай его ногой в живот.
-      И чего? Если дрыгнется, то живой?
-      Ну да…
-      Вот проклятие! Не шевелится совсем…
-      Твои проблемы, Томас. Ты его зачем сковородой?..
-      А ты как будто не видела?..
-      Мог бы в живот дать! Ты видимо опять хочешь, чтобы нас Грегор прибил?
-      Да что ты такое говоришь?! Нет, конечно.
-      Ну так сделай что-нибудь!
-      Я тебе не Иннос, чтобы воскрешать усопших.
-      А кого это волнует? Грегор уже должен забеспокоиться, а если он щас нагрянет?
-      Давай труп спрячем.
-      Угу. И где? Под половичком? Или в камин засунем, чтобы руки и ноги торчали…
-      Слушай, мне уже надоело.
-      Ох… Ладно, ищи его книжки, может быть где-нибудь есть рецепты этого Белого Дракона.
-      А ты где-нибудь видишь книги?
-      Глаза открой: вон прямо на столе.
-      Ах да!
-      Вслух читай последние записи.
-      И ты думаешь старый и ушлый алхимик настолько глуп, чтобы писать о своём сильнейшем наркотике?
-      Под действием болотника вперемешку с тёмным табаком, можно и не такое натворить. Давай, бери книгу, толстый.
-      Ящерица треклятая, - передразнил Томас и, взяв со стола дневник, открыл последнюю страницу.

Толстяк начал читать: «Я курю семь лет, в году триста шестьдесят с чем-то дней, в день по семь косяков, в косяке по семь затяжек, в затяжке по семь образов, в образах семь воинов с луками, семь тетив натянуты, за спиной семь колчанов, в колчане семь летящих стрел, семь насадок из семи железных заготовок, привезённых из семи шахт, где семь старателей семью кирками, в семь ударов, выдалбливают семь седьмых удовольствия...»

-      Ты что издеваешься?
-      Что такое?
-      Ты сам хоть понял что прочёл?
-      Нет.
-      Ну и зачем ты тогда это читал? Забыл, что нам нужно? Ищи!
-      Да не забыл я… - сердито буркнул Томас и вновь уткнулся в книгу, - О! вроде нашёл.
-      Быстрей, времени нет… мне уже чудится что Грегор ломится.
-      Ну-ну.

Томас продолжил читать: «Скоро вольница!.. Вольница!.. Я свободен!.. Мне нужны компоненты... Мне шепчут голоса... Рецепт!.. Голоса!.. Голоса!.. Рецепт!.. Дурной цветок, из дурного цветка лепестки, их высушить, размолоть, опустить в молоко, двухнедельный настой... и в овечий навоз, водою разбавленный, на ячмене пивном и муке замешать, выпарить на огне... с дубовым углём.., ступкой толочь, в колбе смешать ... Голоса!.. Мне нужен последний компонент!.. Тёмный гриб! Тёмный гриб! Раствором ткань пропитать, губы смазать... Облако Белого Дракона прольёт дождём...»
-      Брр… Бред какой-то.
-      Стелла, все алхимики чокнутые.
-      О да! Ты открыл мне великую истину… Я знаю что они чокнутые, но это бредовый рецепт. Ему голоса нашептали… Ужас.
-      А чего ты боишься? У нас всё равно безвыходное положение… Придётся пробовать…
-      Да? Найди тогда дурной цветок!
-      Вообще-то ты права… не нужно было связываться с этой дурацкой травой…
-      Белый Дракон, судя по всему, не трава… это куда мощнее.
-      По-моему, это выдумка. Все наркоманы в городе и так знали, что алхимик хочет изобрести что-то новое и мощное. Когда он экспериментировал, то всё время звал Белого Дракона, ну вот слухи и распространились, а потом до Грегора дошли взбрела ему в голову идея продавать эту дурь всем подряд. Ты как будто не знаешь, что наш хм… предводитель помешан на ежедневной прибыли, а не на случайных и скачущих заработках. Потом мы должны были попросить старика готовить нам эту наркоту, отстёгивать ему немного, а остальное ложить в карман. Придётся сказать, что алхимик сдох… а книгу отдать Грегору.
-      Нет!
-      Ситуация безвыходная, Стелла. Мы не сумеем приготовить эту дрянь.
-      Ты видимо хочешь торчать над алхимическим столом, подгоняемый криками Грегора «Да сделай ты эту дрянь!»
-      Это лучше, чем бояться… А ты? Что ты можешь предложить?
-      Ха! Я не знаю… видимо, придётся тебя послушаться впервые в жизни.
-      Ну вот видишь. Пошли.


Грегор негодовал, он тряс в руках дневник алхимика и обзывал Томаса и Стеллу некрасивыми словами, попутно думая о том, кто сможет приготовить Белого Дракона. Деньги у банды заканчивались, а новых идей насчёт обогащения не было.

-      Плохи дела, господа, - пафосно сказал Грегор и прочитал рецепт. – Не… это бредятина собачья! Из-за вас дураков нам опять без денег сидеть и молиться на то чтобы какое-нибудь дельце вышло, да не просто вышло, а обогатило и золотом осыпало. Томас, мне тебя убить? А?!
-      Но Грегор, ведь можно попробовать рецепт, - сказал Томас, как будто извинясь перед предводителем.  
-      Да? Томас, я тебя говорила что никто не знает, что такое дурной цветок, не говоря уже о куче других компонентов, - Стелла вела себя враждебно по отношению к толстяку и всё время смотрела на Грегора.
-      Редьярд? Он ведь когда-то был учеником у алхимика… - С надеждой сказал Томас.
-      Ага был… десять лет назад только, - съязвила девушка.


Тут Грегор взял обоих за горловину и подтянул к себе, сказав:

-      Вы мне оба надоели! Ещё слово из вашего рта - отрежу язык…  Сегодня Белый Дракон должен быть готов! Поняли?! Если вам это поможет, идите к Редьярду. Всё!


Когда Томас и Стелла пришли домой, Редьярд уже не спал, а медленно потягивал пиво, отгоняя ос ленивыми взмахами рук, Аттила же седел на кровати и ничего не делал. Девушка вкратце изложила проблему, и несостоявшийся алхимик прочёл рецепт и помотал головой:

-      Компоненты конечно… мягко скажем: необычные.
-      Ну и? Ты возьмёшься за это? – спросила Стелла.
-      Я попробую, не отдавать же вас Грегору на растерзание. Только… достаньте мне компоненты.
-      Мы попробуем, Редьярд. Только ты объясни нам, что такое дурной цветок? – спросил Томас.
-      Я не знаю… ну если так подумать, то у нас в Миртане не так много цветов, так что… сходите к травникам на рынке что ли…
-      Я знаю! Я знаю, что такое Дурной цветок! – Аттила перебил Редьярда и чуть не запрыгал от радости.
-      Да? И что же это?
-      Отец так называл дикую ягоду, когда она зацветала.
-      Молодец, парень, – сказал Томас и нежно потрепал волосы мальчика.
-      Она у нас в деревне растёт, её много там, правда много, - продолжал радоваться мальчик и постепенно своим весельем стал раздражать Стеллу.
-      Ну сходи тогда и нарви, - сурово сказала девушка.
-      Стелла, ты пойдёшь с ним, - заключил Редьярд, не отводя взгляд от книги.
-      Я? С чего бы это? Может ты сам сходишь?
-      Потому что ты его подобрала!
-      А может лучше я схожу? – робко предложил Томас.
-      Нет, мужик, ты отправишься к овчарне и наберёшь навозу, - как будто приказал Редьярд. - А я займусь всем остальным. Аттила, а ты выпил тот эликсир?
-      Да.
-      Когда вернёшься будешь щипать корпию.
-      Пальцы ловкими станут, чем больше выщипываешь ниток из тряпки, тем лучше для карманника, - пояснил ребёнку Томас.
-      А… - восхищаясь сказал Аттила и взял Стеллу за руку. – Стелла, а я смогу маму увидеть?
-      Помалкивай, ты мне уже надоел, хоть бы деньги принёс, а то какой-то бутылёк приволок. Пошли уже, сопля!
-      Томас, ты тоже иди, а я пойду искать другие компоненты.

Все они одновременно покинули дом Грегора, разбредаясь по разным сторонам.

Re: Т: Исчезновение

Кости Эрнольда ломило невыносимо, пробивался пот, жара отягощалась тем, что на горе-любовнике было одет толстый, набитый ватой, кафтан, а под ним фуляровая рубаха. Обессиленный вчерашним приключением он лежал на крыльце дома Стефана и смотрел в дневное, очень чистое небо, состоявшее из одного цельного синего одеяла без единого белёсого пёрышка. Пение птиц слегка скрашивало его мерзкое настроение, но нога невыносимо болела, каждое движение ступнёй вызывало резкую боль, кровь от удара о кряж уже засохла, потому что Арнольду так и не хватило сил отправиться на поиски воды в деревне и смыть следы. Мужчина не стал заходить в дом к Стефану, не решаясь взглянуть на жену кузнеца и рассказать ей что случилось…

Она вышла сама: волосы потрёпанные распущенные, а глаза грустные-грустные, наполненные болью, они смотрят, пронизывая любой предмет, но видеть им окружающую реальность не суждено: мысли в голове переплелись таинственным узором бесконечных рассуждений, их прочность такова, что они, делая слепым любого зрячего, всё плотнее скатываются в комок, убивая безмятежность, разрушая внутренний мир, сжигая мысли о чём-то другом, быть может, даже более важном и необходимом.  

Увидев женщину, Эрнольд встал, но слишком резко, отчего в глазах слегка потемнело. Казалось, Ирма не обращала никакого внимания на молодого мужчину и просто стояла, смотря вдаль, не отводя взгляда от лесной чащобы. И хоть не прошло и двух дней с той поры, когда её чуть не убил муж, она стояла на ногах крепко и уверенно, словно к ней моментально вернулись силы, но силы физические, а не душевные.

-      Женщина… - неуверенно обратился к Ирме Эрнольд, но та молчала.

Он попробовал ещё раз:

-      Женщина, вы ищите своего мужа?
-      Мужа? Муж умер десять лет назад…

От такого ответа мужчина опешил и долго ничего не говорил, Ирма же сделала несколько шагов и остановилась прямо на дороге, всё также не отводя взгляд от чащи. Эрнольд попытался снова:

-      Ваш муж… он погиб вчера.
-      Да? Но как он погибнуть, когда он умер десять лет назад?..
-      Но я же вчера был у вас дома и сидел за столом с вашим мужем!
-      Быть может, но вы не могли есть с моим мужем, потому что мужа уже давно не было. Вы, видимо, были с другим человеком.
-      Да куда ж я попал?! – в полголоса сказал Эрнольд и уже громко добавил, - Скажу прямо: варги сожрали вашего мужа…
-      Мой муж сам съел себя. И меня съел, и Аттилу тоже…
-      Аттила? Это ваш сын?
-      Да. Вы что-то знаете? Где мой сын?! – тут Ирма очень близко подошла к Эрнольду, упала на колени и разрыдалась. - Где он?.. Скажите, пожалуйста скажите, я всё для вас сделаю.
-      Я… я не знаю, ваш муж вчера говорил про сына…
-      Не было у Аттилы отца никогда, когда мой мальчик родился, муж умер.
-      Вы не в себе!
-      Да… к счастью, вы правы, иначе бы мне пришлось умереть сразу. Знаете, когда ждёшь чьих-то шагов в прихожей, таких детских неуверенных шажков, то день за год, год за век, сердце начинает биться быстрее… а я всё жду… нельзя научиться ждать. Люди и умирают только тогда, когда чего-то ждут…
-      Пойдёмте в дом и встаньте с колен…

Эрнольд приподнял рыдавшую женщину; та не сопротивлялась.

Он уложил её на кровать, а сам в это время подошёл к ведру с водой и умылся. Он снял кафтан и бросил его на пол, ему немного полегчало: уже не было так жарко и душно. Ирма смотрела в потолок и борматала:

-      Я чувствую, что мой сын в дремучем лесу, где так легко заблудиться и каждый зверь может напасть на него, а он один и помочь некому… и не выбраться оттуда если только чья-то рука не возьмёт его руку и не отведёт его туда, где солнце…

Эрнольд не слушал, приводя свою внешность в порядок. Он зачесал волосы назад гребешком женщины, потом выдавил соскочившие прыщи, побрился специальным  коротким клинком из нордмарской стали, и надушился из колбы с сиреневой жидкостью.

Его внешность была слишком правильной, без изъянов. Нос прямой, не короткий, но и не длинный; волосы жирноваты, отчего они слегка блестели, особенно после того, как их мыли; казалось, даже брови он выщипывал: настолько они были ровными. Овал лица слишком правильный, не было в его внешности чего-то уродливого и отвратительного, да и голубоглазых ухоженных молодых людей со светло-русыми волосами встретить в Миртане можно не часто. Он нравился женщинам, женщины – ему, деньги водились в его кармане, позже находилось им применение: трата на молоденьких и богатых девушек с прелестными ножками. Женщины, женщины, женщины… всё в его жизни крутилось вокруг них. Ему казалось: он их завораживает; им казалось: он для них бездонный кошель. Вот так мирно они и существовали, пока не появилась девушка, лишившая его почти всех богатств.

Эрнольд сейчас думал о Стелле и совсем не слушал, то, что говорит Ирма. Жара не спадала, а солнце скоро должно достичь зенита и запалить в полную силу, сводя с ума холодолюбивых шныгов. Сейчас мужчина думал только о том, где искать Стеллу. Он и сам не мог объяснить зачем он помог Ирме, зачем пошёл со Стефаном за добавкой, зачем он ещё здесь, в этом доме, где не прекращая стонет мать, убиваемая ожиданием возвращения своего сына. По большому счёту, Эрнольд хоть сейчас мог покинуть Ирму, оставив её одну, но что-то его долго останавливало. Всё-таки через какое-то время мужчина вздохнул и нерешительно подошёл к Ирме:

-      Знаете, мне всё-таки пора… и если я что-то узнаю о Вашем сыне, то непременно к Вам загляну с радостной вестью. И ещё: вам нельзя лежать на постели, вам нужно что-то делать… иначе Вы не дождётесь вашего сына, а он не увидит свою мать, - Эрнольд вздохнул, - вот так значится…
-      Идите, мне уже легче, не так часто встретишь человека, который может помочь бескорыстно.
-      Я к Вам ещё могу заглядывать?
-      Идите…

Мужчина свернул кафтан и засунул его в свою походную сумку, отворил дверь, и ещё раз взглянув на Ирму, удалился из обители одинокой женщины.


…Сначала Эрнольд подумал, что на него действует жара, рисуя знакомый образ перед глазами, потом, когда расстояние между ним и женщиной с ребёнком сократилось, стало ясно: это не мираж. Это же Стелла! Мужчина опешил: как будто добыча сама пришла к нему в лапы. Он спрятался за деревом и подождал, когда они пройдут чуть дальше, и, дождавшись, выскочил неожиданно с криками:

-      Стой, мразь!

Стелла остановилась и обернулась, завидев Эрнольда, она даже не попыталась убежать, а просто смотрела глаза в глаза. Аттила ничего не спросил и даже не издал звука, девушка же как ни в чём не бывало стояла и улыбалась.

-      Эрнольд?
-      Стоять!
-      Дорогой, почему ты так со мной разговариваешь? Что я тебе сделала?
-      Молчи!

Они стояли уже очень близко, на расстоянии вытянутой руки, Стелла смотрела так простодушно, таким непонимающим взглядом, что в Эрнольде возникли сомнения…

-      Где деньги?!
-      Ты о чём?.. – удивлённо сказала Стелла. - Какие деньги?
-      Не прикидывайся!
-      Но я и вправду не понимаю… Аттила скажи дяде, что у меня нет никаких денег…
-      Аттила? Тебя зовут Аттила, мальчик?
-      Да.
-      Иди домой, там твоя мать с ума сходит! – сказал Эрнольд и с ненавистью прошипел Стелле, - а ты, потаскуха, в очередной раз доказала, что женщинам нельзя доверять.

Как только мужчина достал шпагу, Стелла толкнула его в грудь и тот упал, встать ему не удалось: женщина сильно ударила ему в бедро кинжалом и от невыносимой боли Эрнольд потерял сознание.

-      Добей его! – Закричала Стелла и протянула мальчику нож.
-      Но… я…
-      Я сказала убей! – Крик Стеллы становился всё громче, он нарастал и ярость полностью ей завладела.
-      Когда я убил жука…
-      Убей его как жука! Учись жизни, сопля!
-      Но я не могу… - мальчик заплакал, закрывая лицо ладонями.
-      Ты хочешь, чтобы этот дядя убил меня?.. – совершенно спокойно проговорила девушка, - ту, которую тебя спасла?!
-      Нет… я не могу…
-      Тогда я сама его убью! А ты жуй сопли, трус!

Стелла поднесла кинжал к грудной клетке и пронзила тело Эрнольда насквозь. Женщина вынула окровавленный кинжал и выбросила его в кусты.

-      Показывай, где растёт твоя ягода…. Ты чего хнычешь?.. А?!
-      Ты его убила… - рыдал мальчик. В этот момент добрая тётенька окончательно стала для него злой ведьмой.
-      Если бы я его не убила, ты бы не увидел жизнь…
-      Я хочу к маме…
-      К маме? Теперь твоя мама я.

Она потянула его за рукав к поляне, на которой разноцветной толпищей выглядывали россыпи ягод. Мальчик сорвал цветок и протянул Стелле, сказав уже совершенно по-взрослому:

-      Ты хотела дурной цветок? Вот он. Я больше никогда сюда не вернусь.



Когда Стелла отворила дверь в доме Грегора, там уже вовсю кипела работа над созданием Белого Дракона. Аттила зашёл следом и как будто ничего не замечая, сел напротив камина.

-      Стелла? – удивлённо сказал Редьярд. -  Быстро вернулись.
-      Ты хотел цветок? – равнодушно ответила девушка и положила на стол горстку жёлтых листьев.
-      Да я его уже нашёл на рынке: алхимики оказались очень осведомлёнными…
-      Что?! Зачем же я…
-      Я знаю, Стелла, длинный путь, просто ты нас застраховала, – Томас приобнял Стеллу и поцеловал её в щёку.
-      Да отцепись ты, боров, - девушка оттолкнула толстяка и как будто обессиленная рухнула в кресло.

Работы длилась долго. Редьярд стоял над сосудами и пробирками, а Томас подносил компоненты, то ворочая нос от вони овечьего навоза, то пьянея от аромата ячменя, а дурной цветок вызвал в нём детский восторг раскраской своих жёлтых или даже золотых лепестков. Стелла спала прямо в кресле, казалось, ей ничего не снилось, лицо её как будто у мертвеца: немое, застывшее в одной равнодушной гримасе; голова же склонена на бок и рот полуоткрыт. Аттила – немой персонаж, который не спеша выщипывает грубые и ворсистые нити из ветошного камлота, а глаза его будто взрослые: в них то ли печаль, то ли каменное безмолвие…

К вечеру похолодало; нависшие над городом тучи сливались в один большой и плоский гранит, который как будто собрался выдавливать сарынь прохладных слёз - падающих, бьющихся оземь, потерянных в молчаливых ручейках на мостовых и кипящего вулкана в каналах. Гром, молнии, порывистый ветер. Деревья затряслись, ветка с верхушки старого вяза грохнулась на тканевый навес над торговым лотком, чуть не убив кота, прятавшегося от дождя. Кот с перепуга пробежал полгорода и уткнулся в чуть приоткрытую дверь. Сначала он просунул мордочку, а увидев мальчика, спящую женщину и двух, стоящих спиной, мужчин, кот смело прошёл во внутрь и как полноправный хозяин запрыгнул на спинку кресла. Никто на кота не обратил внимания, тогда ему пришлось чуть привстать отряхнуть воду с шерсти и громко промяукать.

-      Кто пустил сюда кошку? – спросил Томас.
-      Надо его убрать отсель! – сказал Редьярд и направился к умеренно-пушистому зверю.

Но Аттила подошёл к коту раньше и, погладив его по чёрной шёрстке, заулыбался. Редьярд махнул рукой, поминая в проклятиях всех животных…

Как только Белый Дракон был готов, пришёл Грегор, но вместо того, чтобы подойти к столу, он наклонился над котом:

-      Здравствуй, котяра.

Кот потёрся мордочкой о руку Грегора и необыкновенно громко замурчал. Предводитель необыкновенно добро сказал:

-      Пусть остаётся: от него больше пользы, чем от всех вас…
-      Грегор… - перебил Редьярд
-      Да?
-      Мы всё приготовили…
-      Вот как. Покажи.

Грегор взглянул на рыхлый сероватый порошок и заключил:

-      Нужно найти кого-нибудь… пусть попробует. Редьярд? У тебя есть что предложить?
-      Знаю я двух… разгильдяев.

Эрнольд открыл глаза. Первое, что ему подумалось: «знакомая обстановка».  

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:

и тут под рукой оказывается заточенный нож, удар в грудь (живот, голову, ноги, руки, спину), острие пронзает тело, старый отец валится на пол,

Будь так - народонаселение Миртаны уменьшалось бы в геометрич. прогресси. Да и всего три пути в воспитании как-то маловато будет. :)

Вот человеки, знайте - парни с гитарами опасные люди... а с электрогитарами так вообще - маньяки убийцы.-  ;D

Вот не надо "хи-хи"... я суръезно  ;) Правильно орудовать гитарой в нужный момент -исскуство

Ну на, ешь, парень… - бандит протянул тарелку с одним куском жаренного в луковой поджарке мяса.

Итак жрать охота, а тут ты еще - изверг.

Первое: чем дольше ты разговариваешь с торгашом, тем он меньше понимает. Второе: старайся смотреть ему в глаза, так чтобы он тоже смотрел в твои.

Странно... я думал наоборот. :P

Аттила же седел на кровати

Как представил эту картину - стало страшно. :lol: Хотя у меня случались опечатки и похуже... ;)

Что ж сказать - твой рассказ единственный за два месяца, который я не бросил читать... Связанно это с простотой истории - здесь нет того, что порядком надоело за время чтения творчества, а именно ходячих терминаторов, нитей колдунства, "одним махом семерых побивахом" и т.д. Мне кажется, что именно простых историй маловато... так как у каждого второго готич. писателя - смертельная опастность, спасение мира и до дыр затертый избранный, ибо в игре они другой составляющей и не видят. :P
А критиковать мине тут нечего... разве кое-гиде опечатки проскакивают (

Эрнольд

Арнольд

).. к стилистике и сюжету никаких претензий.

Exzarcist :dead:

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz:
ПреВеД!

Я прочитал четвёртую главу будучи в Омске, и сидя в интеренет-кафе за... КРУЖЕЧКОЙ кофе! Она мне понравилась. Очень хороший типаж - Грегор! И Димитрий мне понравился!!! Жаль, что его убили... и жаль, что это сделал Грегор...
НО!
Это жизнь... И это мне очень по нраву! Жизненно у тебя пока получается!
Про песню... Я тебе говорил, что она очень похожа на рэп... Но смысл не плох! ;)

По пятой главе. Очень интересно было читать. Особенно понравился эпизод с Эрнольдом и Стеллой, но не понравился его итог. Я думал, что мальчик вернётся к матери, произойдёт какой-то конфликт между ними и он скажет: "Я не вернусь" Но получилось всё не так... Мне лично не понятно его заявление... Да, здесь он впервые увидел, как убивают человека, но в этих местах живёт его мать! ВотЪ если бы он разругался с мамой, то это бы было другое дело... Не да ладно! ;) Ты автор и всё так, как решил сделать ты... Предисловие вызвало у меня некое возмущение (Хотя, если честно, оно возникает на протяжении почтения всего твоего творения)!У тебя получается, что у всех детей Миртаны один конец - стать АЛКАШОМ! Ты забыл про нормальных родителей, дети которых, вырастая, становятся великими людьми, а даже если не великими, то способоными быть добрыми и неравнодушными ко всему происходящему! У меня лично складывается впечатление, что в Миртане живут одни сволочи, за исключением ГГ и Ирмы! ;D Палы и стражники - халявят, ни фига не делая!Воры - не брезгают мокоротой! Король - последняя скотина! Батьки детей - либо спившиеся деспоты, либо слащавые бароны-подлизы! Это мне не нравится... Много черни! Но, хотя кто его знает как было в Средних веках? Нравы, нравы, нравы... Но если взять пана Сапковского, который написал самую мрачную по-моему фэнтези сагу (о ведьмаке), то в ней можно найти много добрых людей среди целых гор дерьма... Почитай его, тебе поможет эта сага создать мрачный мир, в котором всё же будет место добрым людям, знающеи, что такое честь и нравственность! * *
Ещё мне не нравится в твоём рассказе одно:
Слишком размытый и слабый образ Аттилы, можно списать, конечно, на его возраст, деспотизм отца и тому подобное, но я считаю, что он должен быть хоть чуть-чуть по-ярче, а то слишком уж он бледный (я не имею ввиду Аттилу - супер героя!!! Я говорю об интересности персонажа) Не могу сказать, что Аттила неинтересен - это не так - но его образ пока очень сер... Он может быть ярким и в своей молчаливости, угрюмости и т.д. А его отношения с "дядями" и "тётями" говорят о том, что Аттила доверят людям (а ты сам же писал о том, как воспитываются дети! И мне удивительно, ведь по-твоему Аттила должен не доверять людям, а тут он с ними довольно не плохо общается!)
А так в целом мне понравилось. Написано очень неплохо, твое произведение заслуживает внимания, радуют аллегории... Со стилистикой всё хорошо! ;) Сюжет интересен, многие образы удачны, но вотЪ Аттилу, прошу, сделай по-ярче!!!Всё приведённое мною выше лишь моё ИМХО, надеюсь, ты не сочтёшь это как придирки... Я написал то, что действительно ощущал, когда перечитал всё "Исчезновение"!А раз перечитал - то это значит, что мне всё же очень понравилось и твоё произведение заслуживает внимания, при чем ещё какого!!!


С уважением, БГ

ЗЫ: Спасибо Арни, за МедвеДоВ!!!

Добавление от 08/19/07, в 19:21:25

---

Она мне понравилась.

В смыле глава...

Re: Т: Исчезновение

2Дан: Привет...

Пятая часть оказалась просто выше всякой критики... Те немногие цитаты, что я мог бы поместить под красную строчку, уже изловил Экзар, а из остального - только два замеченных мною момента... О них позже, а пока о том, что понравилось :)

+

Хе... уж что-что, а твой рассказ на обычное фанатское творчество с каждым разом походит все меньше ;) Это уже далеко не воплощение мечты автора придумать любимым персонажам из игры новые приключения - это нечто большее, попытка продемонстрировать свое личное восприятие мира Готики, вплоть до малейших деталей... Да что там, не обязательно даже Готики - а мира в целом... В общем, понравилось... оченно... :)

Рассуждение в "предисловии" интересное, но, все-таки, не достаточно правдободобное, ибо, если дело связано с жизнью, ни двух, ни трех, ни пяти строгих выриантов для развития события не хватит... Хотя, здесь и не имеет смысла вести пространное, многостраничное рассуждение о том, какую судьбу готовит ребенку тот или иной способ воспитания... В общем, так - в самый раз...

Насчет стиля, выразительных средств и оформления даже и говорить не стоит - все на уровне... Читать легко; описания меткие и яркие; образ прогнившего, увязшего в грязь по самые уши королевства представляется хорошо ;D

Особенно понравились характеры персонажей, здесь никто из героев не походит на тупого чурбана, который действует как робот и бросается сухими фразами, больше похожими на цитаты из справочника... Здорово ;) И Редьярд, и Стелла, и Томас - все обладают своим особым складом ума, особыми способами восприятия мира... И диалоги, на мой взгляд, довольно реалистичными получились...

Можно продолжать до бесконечности, но лучше обобщить все положительные впечатления итоговой оценкой... После красной строчки, естественно...

-

Как и говорил, два момента... Оба - пустяшные, но не оставлять ведь этот раздел пустым, верно ;)

1).

впрочем, не так важно каким образом здоровый дядька добьётся взаимопонимания от чудесного и полнощекого малыша с беззубым ртом

хм... как человек, взлелеявший на своих руках младшую сестру (и сейчас лелеящий родившегося недавно младшего брата) ;D, заявляю - в "беззубом" возрасте можно повлиять только на физическое развитие ребенка (можно загубить его здоровье)... на духовное же - вряд ли... дело в том, что первые зубы появляются уже через полгода после рождения, но даже в этом возрасте ребенок мало что понимает (можно сказать - вообще ничего)... на второй половине первого года жизни - да, уже можно начинать воспитывать, но зубы у воспитуемого в эту пору лезут вовсю... короче, от малыша с [q]беззубым ртом[/q] никакой [q]здоровый дядька[/q] никоим образом взаимопонимания добиться не сможет, если только дядька - не телепат, а ребенок - не вундеркинд...

2). Присоединяюсь к БГ, если образы посторонних героев прорисованы отлично, то ГГ (хе... вот каламбур: БГ - ГГ ;D) какой-то блеклый... мыслей, выражающих его личное отношение к миру, в который он попал, как-то не видать... он просто "волочется" за остальными персонажами, не имея возможности хоть как-то высказаться... даже если это специальный ход - думаю, хоть чуток "оживить" Аттилу эмоционально стоит... Хотя, это всего лишь мнение :)

Итог

Стиль: 9,5/10
Сюжет: 8,0/10

Whatever you do: do believe

@rny...

Re: Т: Исчезновение

2Exzarcist:

Будь так - народонаселение Миртаны уменьшалось бы в геометрич. прогресси. Да и всего три пути в воспитании как-то маловато будет.

– Ну, оно и так из-за войны уменьшается, и всё же такие ситуации с поножовщиной не могут быть массовыми, поскольку не все люди захотят мстить, не все родители доживут до этого момента. К тому же, три пути – основа, дальше существуют только комбинации этих трёх путей. *В нашем мире существует ещё и четвёртый путь – интеллигенция (имхо, оптимальный). Всё остальное – комбинации.

Странно... я думал наоборот

– Не, когда заговариваешь человека какой-нибудь транс-метафорой он обычно смотрит тебе в глаза не отрываясь, а цель этого – чтобы он потерял бдительность и естественно карманы и висящие кошели находятся без присмотра.

Итак жрать охота, а тут ты еще - изверг

– В следующий раз сделаю подробное описание ;D

2БГ:

Я прочитал четвёртую главу будучи в Омске, и сидя в интеренет-кафе за... КРУЖЕЧКОЙ кофе!

– За такое рвение к чтению отдельное спасибо.

Я тебе говорил, что она очень похожа на рэп

– Я даже не знаю чем… лирика перемежённая с жёстким описанием мира и правлением короля.

Мне лично не понятно его заявление...

– Мне тоже… ;D Объясняется тем, что он понял (не по годам), что *любая попытка вернуться к прошлой жизни – обречена на провал. Но это он пока так думает…

У тебя получается, что у всех детей Миртаны один конец - стать АЛКАШОМ!

– Нет, только третий путь ведёт к пьянству. Первый и второй же ничего подобного, ты немного не так понял.

что в Миртане живут одни сволочи, за исключением ГГ и Ирмы!

– В городе Венгарде – да. Эрнольд, допустим, тоже неотрицательный персонаж. Уилл (самогонщик) из третей главы тоже положительный. В каждом нужно искать положительное и отрицательное.

Слишком размытый и слабый образ Аттилы, можно списать, конечно, на его возраст, деспотизм отца и тому подобное, но я считаю, что он должен быть хоть чуть-чуть по-ярче, а то слишком уж он бледный (я не имею ввиду Аттилу - супер героя!!! Я говорю об интересности персонажа)

– Согласись, когда человека с одной стороны шпыняют равнодушием (Редьярд, Грегор), с другой корыстью (Стелла), с третьей ненавистью (Стефан) – ему тяжело влиться в окружающую среду. Тем более за три дня, что прошли с момента его прибытия в Венгард. Вообще тяжело вливаться в компанию, ежели ты не сангвиник, и как может флегматичный мальчик быстро найти контакт со всеми? Ему пока тяжело, он многого не понимает, после сцены убийства происходит сцена взросления, появления новых эмоций. Для десяти лет, это вообще хорошо (если бы не было так плохо) персонаж раскроется обязательно, но позже! Ему представится возможность, а я знаю это наверняка.

2@rny:

[q]в "беззубом" возрасте[/q] – Тут я имел в виду возраст около 7 лет, когда молочные зубы прорезаются… ;) Там тоже рот немного беззубый. Хотя твою логику я понял, и понял, что не так выразился ;)

[q]какой-то блеклый... мыслей, выражающих его личное отношение к миру, в который он попал, как-то не видать... он просто "волочется" за остальными персонажами, не имея возможности хоть как-то высказаться... даже если это специальный ход - думаю, хоть чуток "оживить" Аттилу эмоционально стоит... Хотя, это всего лишь мнение[/q] –Полностью согласен, а почему он такой см. выше. ;)

Всем огромное спасибо за комментарии.

Дан :smoke:

Re: Т: Исчезновение

Внимание!
Эта глава была написана совместно с  ув. Exzarcist`om   ;)


Люди пишут на стенах охрой и мелом; пальцами на песке или ложкой в жидком пудинге; пишут на воде букву «О», бросив округлый и плоскодонный камень; выводят ножом квадратные символы на стволах деревьев; гравируют сакральные и именные надписи на кольцах и амулетах; выводят литеры чернилами или (в частных случаях) кровью на чистых листах бумаги…  

В первую очередь, люди пишут, грезя о заработках и славе, любви женщин и уважении мужчин, – их мечты редко сбываются, разрушаясь разнообразием вкусов читающей братии; далее идут приверженцы стиля обучения, в своих манускриптах они пытаются донести знания до безграмотной массы, хотя толком и не могут объяснить: зачем они так распинаются; после них – мечтатели, люди с незаурядным мышлением и видением мира, эти пишут скорее для себя, нежели для других, они неустанно пытаются что-то себе доказать, приобретая верных слушателей и почитателей.

Особым случаем является графомания. Люди, лишенные таланта, наслушавшись льстивых речей родственников и знакомых, которые просто не хотят обидеть начинающего «писателя», начинают творить ударными темпами, не в силах остановится и нисколько не сомневаясь в своей гениальности. И нет проблем пока это «творчество» не выходит за рамки семьи, друзей и себя любимого... Проблемы начинаются, когда человек наслушавшись неоправданной лести, всерьёз надеется на известность и начинает читать стихи на площадях, да петь свои неумелые баллады по тавернам, где, к его немалому удивлению, вместо восторженных откликов в него летят гнилые помидоры и отборные ругательства, и тут в жизни каждого графомана происходит переломный момент, он или понимает, что бездарен и прекращает марать бумагу, или утверждается во мнении, что все вокруг глупцы, которые просто не понимают, что он - неповторимый гений. Он продолжает писать дальше, пытаясь найти людей которые его поймут… как правило это такие же бездарности, которых тоже «не поняли».

Народ придумывают истории о славных героях, убивших сорок четыре орка мечом в два человеческих роста; льстивые советники преподносят лицемерные оды, посвящённые королю; барды сочиняют баллады для узкого круга слушателей, а кто-то всё это записывают на бумагу, так и рождаются книги, так и плодятся писатели.

Редкий автор в Миртане смотрит на своё произведение объективно, осознавая все его минусы и плюсы: большинство авторов даже знать не знает для чего и для кого они пишут, и уж тем более они не понимают, что их произведения – не более чем очередная попытка впихнуть свой «талант» куда не следует.

Иногда тексты направлены на определенные цели: в книгах религиозных, собравших в себе догмы веры в трёх Богов, прослеживается путь упорного наставления на путь праведный, а значит, голова тонет в облегчающем дыме бессмыслицы, с последующей критикой всех отрешённых неучей «без веры в душе». Книги о Инносе  - особый вариант власти над людьми: неся в своих строках монотонные учения о мироздании и грозя розгами суровых кар, они одновременно держат в страхе и дарят фальшивое облегчение новоиспечённым фанатикам Огненного Бога. Люди, которые подверглись такому влиянию, позже сами начинают писать о сущности устройства мира
топя себя, да, впрочем, и тех, кто протягивает им руку.
     
Несмотря на всё, в Миртане существуют стоящие писатели, которые пишут книги наполненные красотой, интересным сюжетом, неисчерпаемой силой слога, таинственной фантасмагорией или отчётливым реализмом, - они заставляют сопереживать героям, чувствовать заплетённые перипетии и восхищаться… блестящие жемчужины среди безликого океана бумажного мусора, от которого несёт хилыми потугами на философию, бездарностью строф и рифмы, глупостью и штампованными зарисовками.


Начало экзекуции над двумя подопытными должно было начаться на следующее утро после приготовления Белого Дракона, а поскольку кроме Редьярда жертв никто не знал, то все от Грегора до Аттилы жаждали услышать: «Что же это за два дурачка?» Редьярд, польщённый огромным вниманием к своей скромной персоне, начал рассказ:

-Ну как вам объяснить… вы же почти не интересуетесь жизнью города? Вот. А я когда-то был тем, кого знали все… и я знал всех. Хм… только это было лет эдак десять назад… С тех пор…
-Ближе к сути! – Рявкнул Грегор.
-Ну с тех пор я загорел малость, да щетину отрастил… и пузо… немного. Ну так вот. Ведь вы знаете что такое «книги»?..
-Ну так… - неуверенно сказал Томас, внимательно смотря на рассказчика.  
-Томас, мой вопрос был риторическим…
-Слов то каких понахватался, умник, - буркнул толстяк и обидевшись отошёл в сторону.
-Томас, как всегда своенравен, - ухмыльнулся Редьярд. – Короче я тогда ещё знал двух молодых писателей. Один из них вроде как поэт, а другой занимается писаниной, какой-то дурацкой причём. Вот. У этого поэта уже написано восемь толстенных тетрадей в двести листов.
-Быстро работает, - удивился Грегор.
-Видимо, у него рифмованный бульон вместо мозгов, - ядовито заметила Стела.
-Эт да… В общем, их в городе не любит никто. Ну не то чтобы не любит, а относится как к шутам. Если бы вы их видели, то бы поняли… Мало того, что оба не знают для чего пишут, так ещё и постоянно себя ставят по-королевски… А ещё что хочу сказать: оба они наивные… наивные до одури, особенно этот поэтик… второй поумней будет, но за его чванливостью и гусиной спесью скрывается необыкновенная дурость… по-моему, он вообще не понимает что ведёт себя как чудак.
-И как их зовут? – поинтересовалась Стела.
-Поэтишку зовут Карантин Акабегг, а того писаку с умным лицом и глупыми словечками Хетаф.
-Глупыми словечками? – Удивился предводитель.
-Ага. Тебе что-нибудь говорит слово «малахит»?
-Нет. – категорично сказал Грегор.
-Во-во. Глупое слово, ничего не обозначающее. Как он его умудрился выдумать?.. А ещё он использовал слова: «Епитрахиль», «Анафема»…
-А что такое «Епитрахиль»? Призыв? – поинтересовался Томас.
-Ну… когда его очередную балладу осмеивают в таверне, он хватает стул и кричит, что щас всех переепитрахит… а особо недовольных - дважды.
-А у второго, что за имя дурацкое: Карантин?
-Тут все просто – его надо держать подальше от живых людей… тем более подальше от мертвых, мелких грызунов и всех остальных ползующе-бегающих тварей. Ходил как то слух, что этот Акабегг поймал девку, связал ее и двое суток читал свои любовные стишки… в итоге девка сошла с ума и закололась, болтаясь в петле с бутылкой яда в руках.
-Э-э-э-э… Так значит, мы идём к ним? – спросил предводитель, - после твоего рассказа как-то…
-Они само-то. Зелье в любом случае нужно проверить… и если оно сработает плохо, неправильно как-то, или вообще не сработает, то этих двух никто не хватится. К тому же, им давно пора сделать что-то полезное…
-А живут они…
-Вдвоём. В первом верхнем квартале. Почему вдвоём расскажу по дороге… а то можем на них и не наткнуться.
-У меня сегодня даже нет желания дать тебе в морду, Редьярд.
-Это хорошо, - сердито ответил рассказчик.
-А ты что тоже с нами пойдёшь? - обратился Грегор к коту.

Кот ничего не ответил, он лишь отворил дверь лапой и деловито вышел на улицу, дожидаясь хозяев.

Зардело утро, большинство окон начало втягивать  воздух, что першит сыростью; на улицах лишь дворники, подметающие желтоволосыми мётлами брусчатку, да пара блудных мужей возвращается из борделя, срывая крохотные цветы с клумб. На фоне этой картины, двое мужчин смотрелись сиротливо и одиноко.

Грегор отчего был не в духе и решил пока они иду не терять время зря и поучить редьярда жизни:

- Кто так работает, Редьярд? Что это за прошлый век, - «Эй, ты. Кошелек или жизнь», - тут тебе не портовый район с алкашами и шлюхами - это верхний квартал… тут надо деликатно работать. Подошел, улыбнулся и, тихонько показывая кинжал, спрашиваешь: «Господин, не хотите ли отдохнуть… на веки вечные? Не хотите? Тогда прошу ваш кошелек». Разве сложно?
- Ну…
- Не нукай мне тут… кто так работает, а? Что у тебя за топорные методы - подошел к человеку, каменюкой мозги ему вышиб, обобрал. Таким образом, скоро народу в городе не будет… Останутся только такие, как ты. Будете ходить и друг дружке остатки мозгов выбивать.
- Да я…
- Молчать! Все равно тебе нечем возразить, а умного тем более ничего скажешь. Лучше расскажи мне почему эти балбесы, к которым мы идем, живут вдвоем?
- Тут тоже все просто… Этот Хатеф, который вроде как писатель, иногда бывает э… ненормален, бывает его заносит и он становится не в меру религиозным. В тот раз он решил посвятить свою жизнь Инносу и стал сооружать алтарь. Так как Иннос бог огня, то и алтарь, по его мнению, должен был быть таким же. Хатеф наломал щепок в глубокую миску, принес факел и… щепки не загорелись. Тогда он стащил у соседа дрова, сложил горкой посередь комнаты, сунул факел и… снова не загорелось. В этот раз он подошел к делу основательно и продал из дома все имущество, чтобы купить в лавках всё связанное с огнем… Облил гору дров горючим маслом, обложил эту же гору бутылками с самогоном – сосредоточился, кинул огненный шар и…
- Что «и»? Не томи…
- И не загорелось… Взорвалось. Жахнуло так, что раскурочило два дома. Каким чудом этот Хетаф остался жив - неизвестно. Известно только то, что его нашли через два дня в свинарнике, где он весело скакал по грязи и хрюкал в унисон с другими свиньями.
- Подожди. Ты ведь говорил, что их никто искать не будет?..
- В  тот раз другое дело… сосед Хатефа не обрадовался, когда его кровать посередь ночи взмыла в небеса и приземлилась в сточной канаве.  Поэтому он разыскал Хатефа и всыпал ему на орехе. После побоев, Хатеф вспомнил, что он - человек и жить вместе со свиньями не может. А так как дома больше не было, ему пришлось идти к своему другу Карантину.
- Ясно… Я бы еще спросил, откуда ты их знаешь, но тут все и так понятно – дурак дурака ви…
- Вот мы и пришли, - перебил Редьярд предводителя.

Взору предстал покосившийся обшарпанный домик с хлипкой дверцей.

- Чего ждешь?! Стучи… Зови своих приятелей.

Редьярд подошел к двери и ударил по ней ногой… дверь треснула и слетела с одной петли. Кот первым заскочил внутрь, чихнув несколько раз из-за пыли поднятой дверью.

- Не смотри им в глаза и не поворачивайся спиной, - усмехнулся Редьярд.
- Еще раз пошутишь - в глаз дам. Я с тобой меньше часа, а твоя рожа мне уже опротивела. Заходи в дом!

Редьярд с кислой миной прошел в дверь, Грегор последовал за ним.

Хетаф родился под созвездием "работяги", но почему то все называли это созвездие "Голубой древосек" (наверо из-за пикантной позы рубки дерева)... Таким людям свойственна грубоватая и непривлекательная внешность часто с глубоко посажеными глазами и мешками на нижних веках. Они никогда не следят за зубами и тем, что едят, курят или пьют, им свойственно вколачивать себе в голову, что в определённые месяцы необходимо от чего-нибудь отказываться, голодать, становится ближе к своему идолу-богу, принося свой желудок в жертву. Хетаф был ярким представителем этого знака… внешне угрюмый и молчаливый, он размышлял безостановочно, не прекращая, внутренний диалог полностью поглотил думы, а «мерзкие людишки» только мешали ему. Писатель всегда ходил в чёрном батистовом жакете, и в таких же штанах… разве что грязь на башмаках другого цвета… а так он походил на ворона венгардского, только без перьев. А вот клюв у Хетафа имелся (да ещё какой), верней это был нос, но очень длинный, мясистый и заострённый; даже ноздрей не было видно. Казалось, что в особо сильный ветер нос будет поворачивать голову. В народе ходили шутки почему у писателя одна щека всегда выбрита, а другая — нет, и только писатель знал, что это чёткое соблюдение ночного посыла из мужика с посохом. Причёска была растрёпанной и неопрятной, так как писатель, когда придумывал очередной свой шедевр философии, часто хватался за голову и драл на ней волосы, после чего вырванные пряди смольных волос клались в карман. Для каких целей неизвестно… Лицо же было вытянуто узким овалом, а бледная кожа сморщилась на лбу. Хетаф никогда не улыбался…

Под созвездием Овцы рождаются люди творческие, разносторонние, но абсолютно бездарные.. поэтому злые языки часто называли это созвездие - созвездием козлов... так как люди работали много, но очень плохо.. умудряясь ломать все.. от метлы до лома. Они любят всё утончённое и красивое, восхищаются цветочком, плывущим в сточной канаве, радуются утреннему дождику и не могут не поделиться своими впечатлениями с окружающими. Карантин с самого рождения был таким… Что касаемо его внешности, то как бы он собой не восхищался и не преподносил себя в роли красавца и соблазнителя, все молоденькие девушки от него отмахивались говоря: «причешись, кустарник», - как бы то ни было, Акабегг никогда никого не слушал и даже отрастил себе неаккуратные усики и жидкое подобие бородки под верхней губой. Взгляд Карантина был чувственным с крупицей любви, но таким глупым и наивным, что только жалостью и смехом питались сердца всех венгардцев. Парень был нескладным: плечи узкие, покатые, а руки тонкие и длинные, он был сутулым и неуверенным, однако, сидя за столом, он превращался в монстра. Порой, он не выходил из своей комнатушки неделями, дописывая очередной том своего «Похождения Гэгэ», стихи писались ещё быстрей… девиз Карантина «По поэме в день» соблюдался безукоризненно. Походка Акабегга была очень неуверенной, он постоянно спотыкался, стукался головой об косяки и двери, наступал в птичье гуано или проваливался в люк, под которым текли все отходы Венгарда. Акабегг не унывал.

Re: Т: Исчезновение

В доме Хетафа и Карантина грязно, скопившаяся за несколько лет коллекция стихов Бега заполоняет платяной шкаф доверху, а одежда, вместо своего привычного месторасположения, свалена поблекшей и мятой кучей на стул, чья спинка круглит ассиметричным отверстием, видимо, от стрелы. На потемневших сосновых досках трещины расходятся канавками небольшой длины, скопившими во впадинах землю, пыль, помёт, - да в принципе всё то, что прилипает к подошве и остаётся на полу. Все ценности спрятаны в ящик, обитый железом, который намертво приколочен гвоздями к тыльной стороне стола, да так сильно, что снять его, оставив мебель в сохранности, невозможно. Две смежные комнаты одинаково маленького размера с тонкой деревянной перегородкой в две фаланги, смотрят окнами в высокую стену, а окно кухни выходит на реку. Сама по себе кухня самое большое помещение в доме, - десять шагов в ширину, двенадцать в длину, - плита уже настолько проржавела, что её прямоугольная дверка слетела с одной петли и теперь она подпирается поставленным по диагонали иззубренным мечом без кожаной обмотки у рукояти. Когда же начинается процесс приготовления пищи, остриё меча сильно разогревается, а кто-нибудь из хозяев, словно нарочно его касается, думая что покраснение на металле - действие потусторонних сил, а значит, на их ладонях раз за разом и день за днём пузырятся ожоги…


Посередь всей этой грязи на полу сидел человек и пристально всматривался в какой-то текст, что-то там вычеркивая и бормоча себе под нос «мало, мало философии».

- Ясно, что мало… на обложке же написано: «приключения Помидорки и его друзей». Откуда там философии взяться.
- Ты кто? – усталым голосом произнес человек.
- Грегор. Мы с тобой в карты играли недели три назад.
- Э… ребят, - человек подскочил и его голос испугано задрожал, - я понимаю, что долги надо отдавать, тем более карточные, но… Я не знал, что такое «на интерес»… вам что девок мало?.. ребята… не надо…
- Ты о чем?
- А… так вы не они? - в один момент прошла вся обеспокоенность и парень снова уселся на пол, - так кто такие? Чего пришли?
- Я же говорю: мы с тобой в карты играли три недели назад.
- Не помню.
- У тебя еще деньги закончились, и ты проиграл в карты своего друга…
- Хе-хе… теперь помню. Чего надо?
- Дело у нас к тебе… к вам… Хатеф, а где второй?

Хатеф поднял палец вверх.

- Помер, что ль? На небесах теперь?
- Погляди наверх, болван, – послышался сзади голос Грегора.


-Э-э-э …А чего этот вниз головой висит? – недоуменно спросил Грегор.
-Да… В казнь играли, - махнул плечами Хатеф.
-А ему так удобно спать?
-Кровь приливает голове.. она пухнет… становится больше… и я надеюсь, что и думать он начинает лучше.
-Хм… мы вообще-то по делу пришли…
-Муза!!! Я тебя…я тебя… вижу!!! Озарение!! – заорало непонятное существо, привязанное к люстре.
-Заткнись – лениво пробубнил второй писатель.
-Тебя я полубил… на свете ты один
-Железный грозный паладин
-И хоть ты будешь недвижим,
-Ты для меня един. Мой паладин, Мой Паладин
-В походах, в битвах много дней.. скучаешь без меня...
-Приди ж в меня.. лубов моя... - тараторил повешенный.
-Заткните его!!! Редьярд, кинь ему в рожу тем хлебом!! Кинул? Съел на лету?
-Пока он жует и молчит, советую перерезать веревку… всегда помогает, - все в таком же ленивом тоне пробубнил Хатеф.
     
К счастью ничего не понадобилось – веревка порвалась сама, видно от частых игр веревка была изрядно потрепана, и поэт приземлился головой об пол.

- Он жив? – Грегор осторожно ткнул сапогом в тело
- Зачем пришли, дети божьи? – проигнорировал его вопрос Хатеф.
- У нас кое-что есть, - Грегор достал из кармана мешочек «Белого Дракона», - я знаю, что вы с другом не прочь испробовать кое-что… кхм… новое.
- Мой бог запрещает мне пробовать зелья для видений…
- Хм… странно… три недели назад ты до того «напробовался», что пытался выпить болотник и выкурить бутылку, - вмешался в разговор Редьярд.
- Вот с тех пор я и изменил веру… А вот мой друг не откажется.
- Так он же без сознания… как испробует?
- Открой ему один глаз, защеми нос – рот и откроется… давний прием.
- Редьярд, давай.
- Я не буду… от него пахнет странно… вон даже кот по полу на него скребет… как после своих кошачьих дел.
- Ребят, вы или его тормошите, пока мухи не засидели, или… или совсем не трогайте, а то потом не уснет.
- Чего? Я как будто попал в сон сумасшедшего – пробормотал Грегор.

Редьярд зажал нос поэту, тот тут же пришёл в сознание и открыл рот, в этот момент половина содержимого бутыли была влита в его горло.

- А он не захлебнётся? – равнодушно спросил Хетаф.
- Тебе же без разницы… Белиар приобретёт в свои ряды ещё одного графомана.
- Ты прав, но...

Не успел Хетаф договорить, как послышался глухой удар и котяра, до того не привлекавший к себе внимание, выкатил Грегору под ноги что-то круглое. Бандит акуратно поднял с пола непонятную вещь и стал рассматривать.
- Это что? Кочан капусты с нарисованным лицом? Зачем он тебе? - Грегор посмотрел на позеленевшего Хетафа и все понял, - погоди... я слышал недавно историю... это твой новый алтарь новому богу? И как его звать Кочаиннос? Купалиар?
- Не.. не, - заикающимся голосом начал Хетаф, - не смей насмех...

Он не успаел договорить, так как сильнейший удар затвердевшим качаном в лицо заставил его замолчать, второй удар пришелся сапогом в лицо, отчего Хетаф потерял сознания.

- Болтал много, да и.. вообще... так проще, - ответил Грегор на немой вопрос напарник, - чего ждешь дубина? Заливай настройку.
   
Редьярд расторопно влил зелье сначала в Акабегга, а потом в Хетафа, Грегор с котом в это время изучали дом.. один думал чегобы украсть, а второй чего бы съесть.
         
Вскоре Бег начал испытывать странное жжение в горле, в животе казалось ничего не было на протяжении недели, ноги расслабились и двигать ими не хотелось, при сжатии пальцев в кулак возникало щекотное ощущение от которого Карантин вздрагивал и отрывисто посмеивался, голова налилась тяжестью и казалось вот-вот рухнет на пол. Постепенно предметы в комнате становились всё расплывчатей: люстра на которой не так давно висел Бег подмигивала ему сполохами свечей, хотя тех и не зажигали; стол раздвинулся на две равные части и шагая ножками направился к плите, где сам себя разрубил мечом в щепки и залез в топку; доски отрывались от пола, выстраиваясь в ряд, подобно паладинам, а перед ними взад-вперёд ходила сковорода и отдавала приказы монотонным бряцанием вилкой; тарелки прыгали в ведро с водой и мыли себя щёткой, что-то напевая и звонко посмеиваясь, – поэт ничего не понимал, а вскоре и вообще перестал видеть образы, очутившись у ворот из золота, окружённых непроглядной тьмой… писатель постучался.

Хетафу, в связи с тем, что он плотно позавтракал, пришлось ждать дольше. Пока наркотик неспешно вцеплялся в бегущую кровь, писатель поочерёдно презрительно смотрел то на кота, открывшего его маленькую тайну, то на Редьярда, то на Грегора. Наконец, пройдя через все ощущения, испытанные Бегом, Хетаф увидел громадное пространство залитое желтым светом, а под ногами у себя он обнаружил непрозрачный и отшлифованный камень зеленовато-тёмного цвета, на котором гвоздём была прибита крохотная дощечка с надписью «малахит». «Всё-таки я тебя нашёл», - подумал писатель, - «Надо же… как красиво в этом мире». Вдалеке появилась громадная ладонь, указательный палец которой за одно мгновенье добрался до Хатефа и больно щёлкнул того по лбу. «Ай, за что?» - обиженно спросил человек. «Небылицы писать не будешь», - холодно ответила ладонь. «А ты кто?» - осмелился спросить Хетаф. «Я бог твой, дитя». «Мой Бог!». «Да, сын». «Мой Бог!». «Во идиот, ещё повтори сотню раз и не такого Бога выдумаешь». «А я всё думал как назвать тебя, о Великий». «Назови меня Сюси». «Восхищаюсь тобой, о Великий». «Иди уже! Как вернёшься, ты сам поймёшь, что нужно сделать». «Божество, кланяюсь к ногам твоим, целую мозоли на пальцах твоих». «Пшёл вон», - ладонь отвесила размашистый подзатыльник и, летя, Хетаф подумал: «Это левитация… », - и куда-то шмякнулся. "Это смерь", - подумал было Хетаф, но открыв глаза увидел все ту же комнату, в которой провел не первый год...

А Карантин не успел постучать второй раз: ворота из грифеля открылись сами. Пройдя через них, писатель очутился в большом зале, где на бумажных стенах текли бесконечные потоки чернил, сливаясь в одно большое сиреневое полотно на полу. Среди непроглядной гущи тёмной краски писателю удалось разглядеть лишь секретер, который плыл по волнам, а к его поверхности намертво прилип лист пожелтевшей бумаги. Чернил было по щиколотку, но Бег непривычно легко передвигался в этом море, как будто по привычке. Когда, поэт дошёл до секретера, то поднял листок, на котором было написано множество букв, слившихся в один бессмысленный текст, тут же на столике возник второй лист, за ним третий, четвёртый, пятый… в конце концов, бумажные прямоугольники стали падать с потолка, пока полностью не заполонили зал. Карантину становилось труднее дышать, в рот летела бумажная крошка, которая резала дёсны, гортань и горло, писатель упал, и его тело тут же накрыло погребальное покрывало из листков.

По комнате так и летали ругательста вперемешку с безумным криком:
- Лови его, Грегор, лови
- На меня загоняй!!!
Свихнувшийся от зелья Акабегг скакал на четвереньках по комнате, стараясь не попасться  в руки бандитов, хотевших его усмирить. В ход шли все подручные средства - стулья и всякий мусор так и летали по комнате. Когда под рукой больше не осталось Акабегг запрыгнул и уцепился за книжку полку, начиная кидаться рукописями. Что-то треснуло и полка пошатнулась и упала, похоронив под собой обезумевшего графомана.

- Опа... внеплановый жмурик..., - выпалил Грегор.
- Э-э-э-э... Грегор, а разве так должен действовать "дракон"?
- Хм, нет... но дело принимает плохой оборот. Этот придурок так орал, что сюда все соседи сбегутся, так что хватай второго дурака, пока он себя тоже не покалечил и валим отсю...

Послышался треск оконной рамы и истошный, постепенно удаляющийся вопль - "Убили, убили!!".

- Грегор, он сбежал.
- Я ПОНЯЛ, ПРИДУРОК ТЫ ТУПОГОЛОВЫЙ!!! Хватай что тут есть ценного и бежим... и кота не забудь прихватить.
- А где он?
- Он э-э-э.. черт.. он грызет палец этому жмурику, который под полкой лежит.
- Приплыли.. кот-людоед.
- Ну или просто жрать хочет.. короче - хватай и бежим.
- А если меня укусит?
- То отравится, придурок ты этакий! - съязвил Грегор, - Кончай базар - время идет...


В доме Карантина и Хетафа экспериментаторы нашли только ящик с драгоценностями, прибитый к столу, который, как оказалось, не был заполнен даже на четверть, да пару неплохих женских платьев, от которых веяло мужским потом, их было решено взять отдать Стелле, страдавшей из-за нехватки красивой одежды.



Раннее утро. Ближайшая ферма от города. Стражник и крестьянин стояли перед загоном со свиньями.
- Прихожу кормить, а тут вот это... тело.
- Ну а меня зачем звал? Может он спит. Нажрался и спит.
- У него глаза открыты и сердце не бьется.
-Ладно.. разберемся... Ты только вон ту здоровую свинью от тела убери, что-то угрюмая она какая-то.. укусит еще.
- Они не кусаются.. А эта хряк - Бодлер.
- Почему Бодлер?
- Бодается, сволочь больно...
- Мне кажется "бодун" звучало бы логичней.
- Хм.. мои работникам только дай намек на выпивку - сопьются...

Re: Т: Исчезновение

2Danfanz: Кхм... чтож, начнем...

Последняя часть изрядно смазала все впечатление от рассказа - уж больно она несерьезная, скажем так... :( Не то, чтобы прям - небо и земля с предыдущими отрывками, но все же выбивается конкретно... :-/ И даже не только несерьезностью - есть еще несколько моментов...

Начну с темы отрывка... [p=DanFanZZ,Exzarcist]ну, кто эти друзья-графоманы, установить, конечно, особого труда не потребовалось ;D[/p] Графоманство... писатели и поэты... философия... Я, конечно, не историк и не культуровед, но смутно представляю себе это в ту пору... Конечно, мир готики оригинален и не является отражением земного средневековья, но... Короче - на мой взгляд, размышления о творчестве, наличие писателей (а значит - и графоманов) и все остальное не применимо к готике... Там этого нет, литературное творчество развито слабо, основная доля письменных памятников приходится на записи религиозных догматов - поучения, молитвы, проповеди и т.д. Церковь (читай - маги) не одобряет, а то и вовсе преследует разные "кощунные" тексты, светской литературы нет, как таковой...

Конечно, интересна попытка все же "внедрить" это все в Готику, как-то логически объяснить, но, на мой взгляд - в этот раз эта попытка была не совсем удачной... "Вступление" просто замечательное, но оно написано больше современным языком, близко к научному рассуждению... Оно не вяжется с духом Готики... Это: [q]стоящие писатели, которые пишут книги наполненные красотой, интересным сюжетом, неисчерпаемой силой слога, таинственной фантасмагорией или отчётливым реализмом, - они заставляют сопереживать героям, чувствовать заплетённые перипетии и восхищаться… блестящие жемчужины среди безликого океана бумажного мусора, от которого несёт хилыми потугами на философию, бездарностью строф и рифмы, глупостью и штампованными зарисовками.[/q] невозможно в Миртане... Там царит, отнюдь, не век Просвещения - это средневековье... смута, грязь, войны, нищета, спивающийся народ - это все отлично изображено в предыдущих частях... И откуда-то вдруг возникают писатели и - что еще удивительнее - читатели! Кто это?! Можно, конечно, определиться с точкой зрения о том, что "нищие" живут совершенно по-другому, нежели "богатые" - там возможно появление литературы (примерно так, собственно, и было во времена, например, XVIII века, няз), но я все же сомневаюсь в возможности такого расклада... Во-первых, война с орками - положение в стране вряд ли способствует "просвещению" ее населения в духовном плане... во-вторых - все равно, из известной нам по игре ситуации в Миртане, этого быть не может - общество еще не достигло такой ступени развития...

Конечно, это все мое мнение, а я глубокими познаниями в этой области не располагаю...

С "начинкой" пирога разобрались, теперь перейдем к "тесту":

Куда дели Аттилу? С каждой главой он все терял и терял свое ГэГэгство, а теперь полностью пропал... Начинает казаться, что он вовсе и не связан с сюжетом и речь вовсе не о нем... В таком случае цепь основной мысли рассказа становится размытой, либо я ее перестал улавливать - раз за разом появляются отрывочные события, кажущиеся мало связанными друг с другом, все произведение на данном своем этапе расплывается и перестает быть идейно выдержанным... Здесь этому способствовала еще и описанная выше "встряска" в плане стиля и направленности этой самой идеи... Лично мой недалекий ум может объяснить это лишь запланированным большим (ну... внушительным ;)) объемом рассказа в целом, по этой причине в текущей, относительно небольшой, его части, общая мысль малоуловима... Короче, будем ждать развития событий - должно же все это разрешится :)

Ну и с почти-тезкой моим что? ;D Оченно хочется узнать ;) Ну, это не по теме - все-таки Эрнольд не самый важный персонаж (пока? :))

Ну и, напоследок, самое сладкое - ягодки на пироге :)

То, что написано выше, пришло в голову после вдумчивого осмысления прочитанного... Первое же впечатление было веселым, не могу не привести цитаты...

Все приведенное я посчитал весьма здорово написанным (короче - лол :)), но (как раз по этой причине) - несерьезным и не очень подходящим к духу рассказа и Готики (ибо связано с тем, что описано в первых двух абзацах этого поста)... Ваше дело (именно ваше - я не сомневаюсь, что над нижеприведенными предложениями работали как автор, так и соавтор ;)), как отреагировать на эти цитаты - принять их "неудачными" частями главы или наоборот... В моем понимании, они являются и теми, и другими одновременно - смотря как посмореть...

-Поэтишку зовут Карантин Акабегг, а того писаку с умным лицом и глупыми словечками Хетаф. -Глупыми словечками? – Удивился предводитель. -Ага. Тебе что-нибудь говорит слово «малахит»? -Нет. – категорично сказал Грегор. -Во-во. Глупое слово, ничего не обозначающее. Как он его умудрился выдумать?.. А ещё он использовал слова: «Епитрахиль», «Анафема»… -А что такое «Епитрахиль»? Призыв? – поинтересовался Томас. -Ну… когда его очередную балладу осмеивают в таверне, он хватает стул и кричит, что щас всех переепитрахит… а особо недовольных - дважды.

 ;D

Хетаф родился под созвездием "работяги", но почему то все называли это созвездие "Голубой древосек" (наверо из-за пикантной позы рубки дерева)...

прикольно, но рушит готический дух вконец  >:( но прикольно :)

Порой, он не выходил из своей комнатушки неделями, дописывая очередной том своего «Похождения Гэгэ», стихи писались ещё быстрей… девиз Карантина «По поэме в день» соблюдался безукоризненно.

 ;D

Посередь всей этой грязи на полу сидел человек и пристально всматривался в какой-то текст, что-то там вычеркивая и бормоча себе под нос «мало, мало философии». - Ясно, что мало… на обложке же написано: «приключения Помидорки и его друзей». Откуда там философии взяться.

смешно, но... предпоследняя фраза вообще нелепая, и если в остальной части произведения еще выдерживается серьезность - тут ее нет.. и это настораживает... коктейль из глубоких размышлений и подобного рода шуток "Исчезновению" не пойдет, имхо :(

-Муза!!! Я тебя…я тебя… вижу!!! Озарение!! – заорало непонятное существо, привязанное к люстре. -Заткнись – лениво пробубнил второй писатель. -Тебя я полубил… на свете ты один -Железный грозный паладин -И хоть ты будешь недвижим, -Ты для меня един. Мой паладин, Мой Паладин -В походах, в битвах много дней.. скучаешь без меня... -Приди ж в меня.. лубов моя... - тараторил повешенный. -Заткните его!!! Редьярд, кинь ему в рожу тем хлебом!! Кинул? Съел на лету? -Пока он жует и молчит, советую перерезать веревку… всегда помогает, - все в таком же ленивом тоне пробубнил Хатеф.

под столом!  :lol: *выбравшись из под стола* но тут же это несерьезно, глуповато и недостойно серьезного произведения >:(

Ну и последний диалог тоже вызывает улыбку :)

Да и еще - Фате... ой, то есть - писатель - все время фигурирует под разными именами... то "Хетаф", то "Хатеф" - не помешало бы определиться ;)

Итог

Как уже сказал, глава- смесь из серьезного и нелепого... ...выбивается из общего ряда произведения... ...не соотвествует миру Готики (как мне кажется)... Если бы не хорошее настроение, вызванное приведенными выше отрывками, вообще бы возмутился и влепил... чего-нить пониже 5/10 :) Ну а так - затрудняюсь... воздержусь :)

Лично мне не хотелось бы, чтобы рассказ продолжился в таком духе, так скажу...